Смерть коллекционера - Стивен Ван Дайн (1933)

– А чего тут потеть? Все яснее ясного, – несколько воинственным тоном заговорил Хис. – Этот субчик заперся в спальне и вышиб себе мозги. Тут даже вам, мистер Вэнс, не сочинить ничего оригинального.

Вэнс наконец отвлекся от блеклого Учхушмы и покачал головой.

– Не порите горячку, сержант, – произнес он дружелюбно. – Я вовсе не собираюсь опровергать вашу версию, прекрасную и трогательную в своей безыскусности. О нет, это не моя задача.

– Вы так говорите, будто версию собирается опровергнуть кто-то другой, – с прежней воинственностью сказал сержант. – Ну и кто это?

– Труп, – улыбнулся Вэнс.

Прежде чем Хис нашелся с ответом, Маркхэм, до сих пор пристально смотревший на Вэнса, обратился к Риду и Грасси:

– Вас, джентльмены, я попрошу подождать на первом этаже… Вы, Хеннесси, ступайте в гостиную и проследите, чтобы мистер Рид и мистер Грасси не покидали дом до моего личного разрешения… Надеюсь, вы с пониманием отнесетесь к необходимости детально опросить вас обоих сразу после того, как мы получим заключение патологоанатома.

Риду не понравилась властность в голосе Маркхэма; Грасси лишь вежливо улыбнулся и кивнул. Затем оба, в сопровождении Хеннесси, покинули спальню.

– Вы, Гэмбл, ступайте к парадной двери. Сейчас подъедет доктор Доремус – проследите, чтобы ему не пришлось долго ждать ответа на звонок.

Гэмбл поспешно вышел.

Маркхэм закрыл дверь и воззрился на Вэнса, который мрачно глядел на руку покойного, сжимавшую револьвер.

– На что вы все время намекаете? К чему столько загадочности? – с раздражением спросил он.

– Я не намекаю, – спокойно ответил Вэнс, по-прежнему глядя на правую руку мертвеца. – Я размышляю вслух. Видите ли, отдельные аспекты этого впечатляющего преступления весьма меня интригуют.

– Преступления? – усмехнулся Маркхэм. – Конечно, мы, направляясь в дом Коу, говорили о такой вероятности. Я даже готов был согласиться с вами, что Арчер не имел суицидальных наклонностей. Но факты – упрямая вещь, и в данном случае они свидетельствуют в пользу одной-единственной версии. Что тут непонятного? Дверь заперта изнутри, другим способом в комнату проникнуть нельзя; Коу держит летальное оружие…

– Умоляю, называйте эту штуковину револьвером, – перебил Вэнс. – Слова «летальное оружие» звучат довольно глупо.

Маркхэм фыркнул:

– Будь по-вашему… Итак, у Арчера Коу в руке револьвер, а в правом виске – дыра. Следы борьбы отсутствуют. Окна закрыты, шторы задернуты, электричество горит. Откуда, скажите ради всего святого, вы взяли, что это не самоубийство?

– Откуда взял – не могу объяснить. – Вэнс пожал плечами. – Только это совершенно точно не самоубийство. – Он снова нахмурился. – Потому-то я и говорю – данное преступление меня интригует. Я склонен усматривать здесь даже некий юмор. Черный, разумеется. Похоже, преступник просчитался, с определенного момента все пошло не так, как он планировал, и карты обернулись против него. Нет, поистине дело в своем роде замечательное!

– А факты куда девать? – упирался Маркхэм.

– Как говорят юристы, с фактами не поспоришь. Вот и вы не спорьте, милый мой Маркхэм, а просто учтите те из них, что не сразу бросаются в глаза.

– Например?