Колибри - Кати Хиеккапелто (2013)

Анна протянула ей носовой платок. Она ощущала себя терапевтом – вроде того, к которому ее саму в старших классах неоднократно отправляли по направлению школьного куратора и комиссии по воспитанию учащихся. Там тоже всегда наготове имелся пакетик с бумажными салфетками, правда, Анна ни разу им не воспользовалась, потому что она не раскисала, да и ничего особенного не рассказывала терапевту. После третьего сеанса она заявила куратору, что больше не пойдет туда, что пробежки имеют для нее куда более терапевтический эффект. Куратор сказала, что обеспокоена ее судьбой. В ответ Анна только рассмеялась ей в лицо.

– Поплачь, – сказала Анна. – Тебе должно быть тяжело.

– Да, ужасно. Я даже нормально спать не могу с тех пор, как мне позвонила мама Рийкки и рассказала о случившемся. Я так и вижу: Рийкка собирается на пробежку, надевает эти мерзкие спортивки – и это повторяется все снова и снова, как будто в голове у меня заело пластинку.

«Любопытный поворот, – подумала Анна. – А что, если они были вместе, когда Рийкка собиралась на свою последнюю пробежку?» Она взяла себя в руки, достала из ящика брошюру кризисного центра, протянула ее Вирве. Та бегло полистала книжку, поблагодарила и убрала ее в свою кожаную кошелку с лапшой по краю.

– Имеет смысл обратиться к ним за помощью, все же за государственный счет и бесплатно. Если позволишь, я должна задать несколько вопросов. Годится?

Вирве высморкалась в бумажный носовой платок и кивнула.

– Итак, начнем. Была ли Рийкка с тобой в тот день, когда погибла?

– Была-была, не весь день, но почти. Она живет… то есть жила вместе со мной.

– Что?

– Она жила вместе со мной с тех пор, как они разбежались с Йере.

– Что же, Рийкка и Йере разошлись?

– Да, как раз на Иванов день, и Рийкка сразу переехала ко мне.

– Насколько я понимаю, родители Рийкки об этом не знали.

– Естественно, нет. Рийкка хотела им рассказать после переезда в Ювяскюля. Она боялась, что родичи начнут капать ей на мозг, мол, перебирайся к нам, они и без того были в шоке, что они с Йере съехались. Да она вообще ничего им не хотела рассказывать, пока не хотела.

– Почему Рийкка и Йере разошлись?

– Рийкка решила, что надо двигаться по жизни дальше. Обрести свободу и все такое. Она же была совсем юной, когда у них все завертелось. Редко, когда такие отношения длятся вечность.

– Они ссорились?

– Под конец отношений по весне, и бы сказала, что крепко ссорились.

– Ты знаешь причину?

– Она считала, что Йере самодурствует, и ее это раздражало.

– Значит, Рийкка была инициатором разрыва?

– Да.

– Как Йере к этому отнесся?

– Наверное, он хотел быть вместе и дальше. Вы же не предполагаете, что Йере сделал это?

– Наша задача – расследовать, а не предполагать.

– Нет, Йере уж точно на такое не способен.

– Он проявлял признаки насильственного поведения по отношению к Рийкке и вообще?

– Нет, он же не его отец. Да мне кажется, Рийкка немного преувеличивала всю их историю. Вот как будто в ней самой все было в порядке! В отношениях всегда есть две половинки.

Анна кивнула, дав понять, что согласна с Вирве. У нее в голове крутился пункт из пособия по тактике ведения допроса: покажи жестами, выражением лица и голосом, что ты слушаешь допрашиваемого и живо интересуешься его показаниями. Подыграй ему, когда это необходимо и целесообразно для того, чтобы обрести его доверие.

– Получается, что отец Йере скор на расправу?

– Он алкаш конченый. Говорят, что он, когда выпьет, дубасит свою жену. Да я и помню, как Лийса часто ходила с фингалом под глазом. Она работает уборщицей в нашей школе.

– Давай-ка ты теперь попытаешься припомнить весь тот день, прямо с утра, когда погибла Рийкка. Это было воскресенье. И расскажи все очень подробно, как только можешь, – попросила Анна.