Белый вождь - Майн Рид (1855)

В тот миг, когда один из зрителей крикнул: «Смотри!», поведение всадника вдруг изменилось. Он находился шагах в двадцати от быка и прямо сзади него. Вдруг лошадь, резко рванувшись вперед, в несколько скачков поравнялась с быком. Зрители увидели, как всадник, пригнувшись, схватил длинный бычий хвост, затем резко выпрямился – и огромное могучее животное рухнуло на землю. Все это было проделано так легко, будто юноша одолел не быка, а обычную кошку. Раздались громкие крики «viva». Победитель развернулся, скромно раскланялся, проехал мимо скамей и исчез в толпе.

Многим зрителям показалось, что, раскланиваясь, юноша не сводил глаз с прекрасной Каталины де Крусес; некоторые будто бы увидели, как она улыбнулась ему и была польщена. Однако такое не могло случиться. Чтобы дочка богача, наследница дона Амбросио улыбнулась в ответ какому-то наезднику, охотнику на бизонов!

Однако одна из зрительниц и в самом деле улыбнулась ему – белокурая девушка с очень светлой кожей. Она стояла в повозке, к которой подъехал юноша. Когда они оказались рядом, стало отчетливо видно, что между ними существовало поразительное сходство. Те же черты лица, тот же оттенок кожи, та же кровь текла в их жилах – да, они были представителями одного народа, а возможно, и детьми одного отца. Молодая девушка действительно была сестрой Карлоса, и победа брата вызвала в ней непритворную радость, она была счастлива!

В глубине этой повозки сидела старуха со странным лицом, чья внешность бросалась в глаза. Ее распущенные волосы были белыми как снег; она молчала, но восторг, испытанный ею в связи с подвигом Карлоса, виднелся в ее выразительных глазах, а пристальный взгляд, устремленный на него, светился радостью. Толпа смотрела на нее с любопытством и некоторого рода суеверным страхом. Большинству она казалась подозрительной, и многие говорили:

– Esta una bruja! una hechicera! Это колдунья! Ворожея!

Но все произносили эти слова вполголоса, чтобы не услышали ни Карлос, ни его сестра, потому что это была их мать.

Глава IV

Монета. – Канал

Игры продолжались. Опрокинутый Карлосом, присмиревший бык печально блуждал по лугу. Для участия во втором туре он уже не годился, на него накинули лассо и отвели в загон: теперь его отдадут как приз в собственность победителя.

Но вот выпустили другого быка, и он устремился вперед, увлекая за собой новый десяток всадников. Эти, по-видимому, оказались искуснее своих предшественников, а бык – не таким быстроногим, ибо, не разрывая линии, они все вместе пронеслись далеко вперед и опередили животное. Вдруг бык, круто повернувшись, кинулся назад, прямо к амфитеатру.

Можно себе представить испуг женщин, сидевших в повозках, и даже сеньоров и сеньорит, сидевших на скамейках и считавших себя в безопасности. Все они подняли крик. Несколько секунд – и разъяренное животное могло очутиться среди них!

Всадники, оставшиеся где-то сзади и застигнутые врасплох, хотя и быстро помчались назад, однако, останавливая лошадь на скаку, не смогли поспеть вовремя. Те же, кто принимал участие в первом беге, уже сошли с лошадей, а пешие не осмелились бы преградить дорогу такому разъяренному, мчащемуся во весь опор животному. Мужчины, растерявшись, беспомощно суетились, женщины в ужасе пронзительно вопили – над всеми нависла угроза ужасной катастрофы, каждый заранее уже считал себя жертвой.

Повозки, размещенные по обеим сторонам амфитеатра, вытягивались по равнине в виде полукольца. Бык добежал уже до этого полукруга, повозки преградили ему путь, и он устремился прямо к скамейкам, словно рассчитывая прорваться через эту преграду. Женщины в отчаянии повскакивали со своих мест и, обезумев от страха, кажется, готовы были броситься на рога разъяренному животному. Страшная минута!