Дневник убийцы - Джон Мэтьюз (2014)

– Но после смерти Джефферсона Вайнрайта будет трудно выяснить все, что с ним связано, включая определение мотива и возможности опознать убийцу?

Финли вздохнул.

– Очень даже может быть. Если только перед смертью он не поделился деталями с другими участниками слияния или со своим сыном Томасом.

* * *Едва приоткрылась задняя дверь ресторана, как рядом от стены отлетела пуля. Энцио быстро захлопнул дверь, пытаясь определить, с какого расстояния произведен выстрел: ярдов четырнадцать или пятнадцать?

Услышав удаляющиеся шаркающие шаги Килкенни, он отважился выглянуть еще раз, но тут же снова спрятался от выстрела. На этот раз пуля попала в верхнюю часть двери. Однако Маччиони было достаточно быстрого взгляда, чтобы разглядеть боковую аллею, тянущуюся от двери примерно на десять ярдов, и у него появилась идея. Если б только удалось добраться туда!

Он прислушался и снова услышал шаги ирландца, после чего решил выбежать, молясь, чтобы тот был достаточно далеко.

Энцио пробежал половину пути, когда послышался новый выстрел, и пуля просвистела совсем рядом с ним. Он пригнулся, увернулся, прижался спиной к стене и затаил дыхание.

Килкенни прицелился, чтобы выстрелить снова, но передумал. Важно было, чтобы он как можно дольше думал, что его противник находится на прежнем месте. Поэтому Маччиони взмахнул рукой, чтобы тот выстрелил, и быстро и неслышно побежал в конец короткой аллеи, на которой стоял ресторан, а потом со всех ног кинулся по длинной дорожке, тянувшейся параллельно этой аллее.

Энцио надеялся, что Дуги, думая, что тот все еще на аллее, повременит со стрельбой, и это позволит ему добежать до соседней дорожки. Потом, заняв правильную позицию, он заляжет, чтобы дождаться ирландца, как это было с Гедди Дойлом в Файв Пойнтс.

Аллея закончилась, и он увидел, что следующая дорожка поворачивает ярдах в шестидесяти от него. Когда сицилиец забежал за поворот, у него заболела грудь.

Килкенни видно не было – а впереди оставалось всего двадцать ярдов аллеи. Но Энцио знал, что пробежать это расстояние для него – огромный риск. Это было все равно что пройти по лезвию ножа. Если Дуги появится раньше, чем он добежит до конца аллеи, ирландец прикончит его сразу. Застрелить человека с расстояния в несколько ярдов – дело нетрудное. У него будет шанс, лишь если получится добежать до конца дорожки и скрыться из виду.

В шести футах от угла сицилиец увидел какую-то нишу с дверью. Хотелось бы, чтобы она была поближе, но и эта сойдет. Энцио бросился в сторону двери и скрылся в нише всего за четыре секунды до появления Килкенни.

Он затаился, когда Дуги присмотрелся к аллее. Заметил ли он его? Но Килкенни в основном глядел вдоль длинной дорожки, по которой только что бежал Маччиони, удивляясь, что он до сих пор не появился. Ирландец еще раз огляделся по сторонам и развернулся, чтобы убежать.

Энцио знал, что действовать надо мгновенно. Слишком большим было расстояние, разделяющее их с Дуги, и тот мог просто повернуться и выстрелить в него. Сицилиец метнулся к своему противнику, и тот, хоть и услышал движение сзади, повернуться уже не успел.

Маччиони схватил Килкенни за руку, в которой был пистолет, когда тот хотел развернуться. Другой рукой он замахнулся на ирландца стилетом, но тот заметил это и прикрылся рукой. Энцио отступил и глубоко вонзил лезвие ему в живот, развернул клинок и услышал, как Килкенни ахнул и обмяк. Потом Дуги попытался высвободить руку с пистолетом, возможно, думая, что это его последняя надежда.

При обычных обстоятельствах проблем с этим не было бы. Маччиони знал, что мог удерживать руку Килкенни крепко, но вдруг он с ужасом понял, что его собственная рука ранена, и почувствовал, как она теряет силу. И тут его противник со всей силой оттолкнул его.