Пункт назначения – Москва. Фронтовой дневник военного врача. 1941–1942 - Генрих Хаапе (2014)

– Ну что ж, вы не рассказали мне ничего нового! – спокойно заметил капитан. – Мы играем с иванами в эту игру с самого утра! Я получил задание со своей ротой прочесать эти поля и леса и зачистить их от русских стрелков. Мы уже бог знает сколько их подстрелили и около ста двадцати взяли в плен, но при этом я потерял нескольких своих лучших людей. Так что вам еще повезло, доктор!

– Дважды повезло! – в тон ему ответил я. – Сегодня утром мой батальон тоже был обстрелян русскими стрелками!

– Такое происходит повсюду в этой проклятой местности! – качая головой, поведал капитан. – При отходе эти мерзавцы сумели оборудовать множество полевых позиций на несжатых ржаных полях с большим запасом боеприпасов и теперь ждут, пока пройдут наши основные силы, чтобы потом обстреливать мелкие группы наших солдат или одиночных посыльных и связных. А видели бы вы, какой расовый состав у этих иванов! Я уже брал в плен татар и калмыков. Это так странно – сражаться здесь с подобными узкоглазыми «товарищами». Неужели здесь, у границ с Восточной Пруссией, они защищают свою родину? Уже почти начинаешь верить, что находишься где-нибудь в Китае!

Капитан указал мне верный путь к автодороге на Калварию.

– Не думаю, что этот сброд, прятавшийся в полях, доставит вам еще беспокойство! Я со своими бойцами хорошо зачистил этот район! – заметил он на прощание.

Однако на этот раз мы постоянно были начеку. Неожиданно я заметил, что неприятное чувство страха и неуверенности бесследно исчезло. Меня вдруг осенило, что не каждая пуля находит свою цель.

Мы поскакали галопом по несжатым полям к основной автостраде. По ней широким нескончаемым потоком двигались на восток солдаты, разнообразные транспортные средства и тяжелое вооружение. Среди этого скопления людей и машин мы заметили знакомое подразделение из обоза нашего батальона. Все более многочисленные группы русских пленных понуро брели мимо наших войск в противоположном направлении, направляясь в наш тыл. Вскоре я встретил командира нашей 10-й роты, высоченного, всеми обожаемого обер-лейтенанта Штольце. Он был в отличном расположении духа, так как только что успешно выполнил полученное задание – прорваться напрямик через поля, в которых было полно засевших русских стрелков, к главной автодороге и там присоединиться к остальным подразделениям батальона.

– Эй, доктор! – крикнул он. – Для вас есть работа! Видите вон тот хутор?

Его лошадь стремительно подскакала к моему Плуту, и Штольце показал своей громадной ручищей на группу стоящих в поле строений, находившихся примерно в восьмистах метрах от дороги.

– Там лежат несколько раненых!

– Из вашей роты?

– Нет, слава богу! Но им нужен врач! До сих пор с ними находился только санитар-носильщик!

– Хорошо, Штольце! Я еду туда!

– Послушайте, Хаапе! Возьмите-ка лучше с собой несколько моих парней для защиты! Но только верните мне их в целости и сохранности назад!

Он подозвал к себе унтер-офицера и солдата и, еще раз помахав мне рукой, поскакал вдоль дороги к голове своей роты, чтобы вместе с ней присоединиться к батальону.

Я уже несколько часов ничего не слышал ни о своих санитарах, ни о приданной нашей команде санитарной машине, поэтому я остановил одну из пустых санитарных машин, которые по распоряжению оберштабсарцта Шульца постоянно курсировали между походной колонной и санитарной ротой. Марширующие солдаты охотно отступали на обочину дороги, чтобы пропустить их, когда санитарные машины сигналили, прокладывая себе путь по пыльной дороге к голове колонны. Я приказал водителю санитарной машины ехать к указанному хутору и вместе с Петерманом поскакал вслед за машиной. Когда мы галопом влетали во двор хутора, позади нас в землю ударили несколько пуль, взметнув при этом маленькие фонтанчики пыли. В просторной гостиной крестьянской усадьбы на полу лежали пятеро солдат, двое из них были уже мертвы, их тела были еще теплыми.