Саксонская трилогия (сборник) - Юзеф Игнаций Крашевский (1875)

План был обдуман. Оставалось только найти красотку, которая, не побоявшись участи своих предшественниц, захотела бы временно занять тягостное и унизительное место при Августе II. Все были уверены, что перед женским кокетством король не устоит. Но теперь он уже не был так предприимчив, как прежде, ему надо было помочь, надо было найти ему подходящую любовницу, которая сама бы заставила его увлечься ею. Разослали людей во все концы. Начались поиски.

15

В то время как король Август II развлекался, слепо веря, в свою судьбу, Карл XII тоже шел навстречу уготованной ему участи. Во главе небольшого войска он с львиной отвагой, по-юношески опрометчиво вторгся в совершенно неведомую ему державу и расположился на полях под Полтавой.

Битва эта оказалась решающей, она определила судьбы многих стран и народов. Не успел Август вернуться из поездки в Берлин, довольный тем, что тамошний двор не превзошел его пышностью приема (кстати сказать, Фридрих вовсе к этому не стремился), как курьер, присланный из Польши от княгини Тешен, привез ему счастливую весть о том, что Карл XII разбит наголову. В первую минуту Август растерялся. Как быть? Ведь он торжественно, перед лицом всей Европы, отрекся от польской короны, что же теперь, взять свои слова обратно? Но тут как раз подоспел Флемминг.

– Ваше величество, – начал он, – договор, к которому вас приневолили оружием, никакого значения не имеет. В Польше у вас тысячи сторонников. Стоит появиться там, и победа обеспечена.

Корона, окупленная столькими жертвами, была для курфюста заманчива. Август связывал с возвращением короны планы о наследственной монархии, решив, в крайнем случае, пожертвовать несколькими провинциями, чтобы заткнуть рот завистливым соседям. Если даже от Речи Посполитой останется только часть, то, слитая с Саксонией, она все же составит большое государство. Вернуть корону надо во что бы то ни стало, и из выборной сделать ее наследственной.

Август согласился с Флеммингом, что мир, договор и отказ от короны потеряли теперь всякое значение, оставалось только созвать войско и двинуться с ним в Польшу. Флемминг и его друзья, старые приверженцы Саксонца, обещали свою помощь, в удаче задуманного похода никто не сомневался. Из Польши прибыли с визитом глава сандомирекой конфедерации Денгоф и куявский епископ Шанявский. Со своим кузеном Фридрихом у Августа было достаточно времени договориться о союзе против шведов еще в Дрездене. Фридрих Брандербургский тоже не имел ничего против союза с саксонским курфюрстом, Август специально для этого ездил к нему; так образовалась лига, увековеченная впоследствии на медалях соединенными руками трех Фридрихов.

У Августа, озабоченного возвращением короны, не оставалось времени на любовные утехи. Вернувшись в Дрезден и узнав о битве под Полтавой, он тут же велел опубликовать это известие, а потом помчался для переговоров к своему прусскому союзнику. Во время своего короткого пребывания в Дрездене Август едва успел повидаться с Анной Козель. А дела ее обстояли хуже, чем когда-либо. Обстоятельства усилили могущество Флемминга. Графиня в отсутствие короля несколько раз обращалась к нему с разными требованиями, но Флемминг приказал ответить, что он и не подумает выполнить их, так как у него есть дела поважнее. Резкое письмо графини он разорвал на клочки в присутствии посланца и растоптал ногами, а Козель велел передать, что жалоб ее и угроз не боится. Анна не могла стерпеть такой дерзкой обиды. Дня через два или три Флемминг, ехавший верхом, столкнулся у замка с графиней и вынужден был сдержать лошадь. Анна высунулась из экипажа и, обрадовавшись представившемуся случаю, закричала, грозя кулаком:

– Вам не мешало бы помнить, генерал, кто вы и кто я! Вы слуга короля, обязанный выполнять его приказания, а я здесь госпожа: хотите воевать со мной? Что ж, принимаю вызов.

Флемминг засмеялся и с деланной учтивостью приложил руку к шляпе.