Как думают победители. Научно обоснованные методы достижения максимума эффективности - Ханс В. Хагеманн, Фридерика Фабрициус (2017)

Честно говоря, вопрос этот риторический, но у нейрофизиологов есть на него ответ: на самом деле вы вообще не думали. Вы реагировали. Эмоциональные срывы случаются, когда более цивилизованная, сознательная часть вашего мозга порабощена более мощной, примитивной и главным образом бессознательной его частью. Это всего лишь одно из сражений вечной войны между вашей лимбической системой и префронтальной корой и источниками двух основных ваших реакций. Люди способны демонстрировать впечатляющий спектр эмоций. Однако большинство из них рождается в двух самых основных и самых примитивных сетях нашего мозга: это системы угрозы и системы вознаграждения.

Угроза: остаться в живых

Хотя мозг и демонстрирует впечатляющее количество навыков и способностей (служащих в основном для расшифровки бланка декларации о доходах), не стоит заблуждаться: его первейшая задача – сохранить вам жизнь. Поэтому вы должны извинить его за повышенную чувствительность к тому, что содержит даже слабый намек на какую-нибудь угрозу. Подобно телохранителю, чей палец всегда на спусковом крючке, он сначала стреляет, а потом задает вопросы.

Большинства опасностей, угрожавших первобытному человеку, больше не существует, но программа реакции на них существует и работает до сих пор. Вместо того чтобы заменить устаревший инстинкт выживания новым, мозг современного человека сохранил фундамент мышления наших пещерных предков. А поскольку первобытная система мозга более мощная и глубоко укорененная, именно она первой реагирует на любой раздражитель. Этим и объясняется тот факт, почему ваш учтивый, хорошо одетый, закончивший колледж служащий может повести себя как свирепый, вооруженный дубинкой дикарь в медвежьей шкуре, если вы нажмете не на ту кнопку.

Сегодня, когда саблезубые тигры давно вымерли, мы можем ошибочно полагать, что живем в безопасном мире, тогда как на деле ситуаций, способных надавить на спусковой крючок стресса, возникает все больше: неожиданное поручение от начальника, требующего результата через час; звонок от клиента, который категорически не согласен с условиями сделки; коллега, любезно сообщающий, что в следующем месяце его повысят, а вас нет; запись на календаре, оповещающая о том, что до визита важного клиента остается всего два дня. И когда вы думаете, что хуже уже ничего быть не может, вам звонят из школы и говорят, что ваш десятилетний отпрыск заболел и нужно немедленно забрать его домой.

Когда мы сталкиваемся с чем-то затрагивающим наш инстинкт самосохранения, мы реагируем быстро и чаще всего бессознательно. Будь то автомобиль, внезапно выскочивший на встречную полосу, или коллега, усомнившаяся в вашей компетенции, наш мозг реагирует на все одинаково. Обе ситуации бросают вызов нашему существованию. В случае с автомобилем мы должны быть благодарны столь быстро реагирующей системе безопасности. Мы жмем на тормоза или резко сворачиваем, чтобы избежать столкновения, и обычно делаем это так быстро, что наше сознание успевает включиться только тогда, когда бессознательная реакция уже сработала. Сердце бьется быстрее, чувства на пределе, долгосрочное когнитивное восприятие временно отключено, а внимание обострено как лезвие бритвы. Мы предотвращаем катастрофу и понимаем это лишь позднее по учащенному дыханию и вспотевшим ладоням.

Способность мгновенно среагировать на приближающийся автомобиль может в буквальном смысле спасти нашу жизнь. В отличие от этого реакция на бытовое оскорбление в наши дни редко кому может спасти жизнь. И не потому, что она не настолько стремительна, как в случае с автомобилем. Просто вашей жизни ничто не угрожало, когда коллега заговорила о неточностях в вашем ежемесячном отчете. Наш ответственный мозг почти наверняка вскоре осознал это, но пока это происходило, система угрозы уже оказалась на взводе, и вы среагировали на слова коллеги так же, как на приближающийся автомобиль.