Большие воды - Мадлен Л`Энгл (1986)

– Давай. Надо же хоть что-то делать. – Деннис побрел вперед. – Если сейчас то же время суток, когда мы пропали из дома…

– Дома была зима. – Сэнди шел, почти зажмурившись из-за нестерпимо яркого света. – Солнце уже садилось.

Деннис указал на их тени, такие же длинные и худые, как они сами:

– Солнце чуть позади нас. Возможно, мы идем на восток, если это солнце вроде нашего.

– Тебе страшно? – спросил Сэнди. – Мне – да. Мы здорово влипли.

Деннис не ответил. Они продолжали брести. Близнецы по-прежнему были в носках и ботинках, и Деннис предложил:

– Может, легче будет идти босиком?

Сэнди наклонился, приложил ладонь к песку, потом покачал головой:

– Ты только потрогай. Мы так ноги сожжем.

– Ты все еще видишь ту пальму?

– Кажется, да.

Они молча шли по песку. Через несколько минут песок под ногами как будто сделался тверже, и мальчики увидели, что под песком скрывается камень.

– Так уже лучше, – сказал Сэнди.

– Эй!

Близнецам показалось, что земля вздрогнула у них под ногами. Деннис взмахнул руками в попытке удержать равновесие, но все равно грохнулся.

– Это землетрясение, что ли?

Сэнди тоже сбило с ног. Вокруг скрежетал камень, а снизу доносился низкий громоподобный рокот. Затем все резко стихло. Камень под ними застыл. Землетрясение – или что там это было – длилось не более минуты, но его хватило, чтобы вытолкнуть на поверхность каменную глыбу футов шести высотой. Глыба была слоистой и шершавой, но она отбрасывала тень.

Близнецы вскочили и кинулись к желанной тени. Сэнди потрогал извергнутый из земли камень. Тот был прохладным.

– Может, посидим тут хоть минутку…

Солнце все еще палило, но каменная глыба, у которой они примостились, оказалась прохладной. Облегчение от тени было столь велико, что несколько минут братья сидели молча. Их тела стали скользкими от пота; пот заливал глаза. Они сидели неподвижно, смакуя нежданно свалившуюся на них тень.

– Не знаю, что случится дальше, но в любом случае я вряд ли удивлюсь, – сказал наконец Сэнди. – Ты уверен, что это был папин эксперимент, в который нам не следовало влезать? Или все же мамин?

– Мама опять занялась субатомными делами, – ответил Деннис. – Вчера она почти весь ужин только и говорила что о виртуальных частицах.

– По мне, так бред несусветный, – фыркнул Сэнди. – Частицы со склонностью быть!

– Ага, – кивнул Деннис. – Виртуальные частицы. Почти-частицы. Ровно как ты сказал. Частицы со склонностью быть.

Сэнди покачал головой:

– Большинство маминых субатомных экспериментов такие… ну, микроскопические. На них никак бы не повлияло, что мы зашли в лабораторию.

– Но может, если она ищет какую-нибудь виртуальную частицу… – с надеждой произнес Деннис.

– Нет. Мне кажется, это все-таки что-то папино. Просто мне очень хотелось, чтобы оно было мамино. И почему мы только не обратили внимания на эту надпись на двери?

– Угу, почему?

– Вот бы у родителей были нормальные профессии! – вздохнул Сэнди. – Был бы папа водопроводчиком или электриком, а мама – ну хотя бы секретарем. Нам бы жилось куда проще!

– И не приходилось бы в школе строить из себя крутых спортсменов и классных парней, – согласился Деннис. – И… – Он не договорил, потому что земля задрожала снова. Эта волна дрожи была короткой, без летящих камней, но братья вскочили.

– Ой! – Сэнди отпрыгнул в сторону и чуть не сшиб Денниса.

Из-за каменного утеса вышел человечек футов четырех ростом. Не ребенок, нет. Он был мускулистым, загоревшим дочерна и с пушком над верхней губой и на подбородке. На нем была набедренная повязка, на поясе висел небольшой кошель. Увидев мальчишек, человечек встревоженно схватился за кошель.

– Подожди! – Сэнди вскинул руки ладонями вперед.

Деннис повторил его жест:

– Мы тебя не тронем.

– Кто ты? – спросил Сэнди.

– Где мы? – добавил Деннис.