Мутные воды Меконга - Карин Мюллер (2010)

Жар у меня то поднимался, то спадал, потом усиливался снова. Во время бесконечного подъема в свою комнату на втором этаже я поймала себя на том, что останавливаюсь передохнуть на каждой третьей ступеньке. Однажды утром я проснулась и увидела, что десны начали кровоточить, целую неделю я не могла есть ничего тверже йогурта и почерневших бананов. Поскольку конца болезни не предвиделось, я решила отдаться в руки вьетнамской системе здравоохранения, о которой наслушалась самых дурных отзывов.

Мне всегда было боязно заходить в кафе, если там одни пустые столики, – и с больницами то же самое. В той больнице у меня также возникло чувство, что я зря не посмотрела сегодня новости. Кажется, во всем Ханое не было больных, кроме меня, а проведя час в международной клинике, я начала волноваться, не сгубила ли недавняя эпидемия не только всех пациентов, но и персонал. Наконец возникла сестра и поманила меня за собой. Мы в тишине шагали по бесконечным коридорам, мимо дверей с надписями «Эндокринолог», «Радиолог», «Нейропсихолог». Все двери были нараспашку, и все вели в пустые кабинеты.

Врач, энергичная женщина в белом халате, вид которого меня успокоил, заглянула мне в рот и кивнула так, будто ей все ясно. Она протянула мне упаковку витамина С, пузырек с народным средством, черным, как деготь, и дала добрый совет: дважды в день полоскать горло соленой водой. Западный, восточный и бабушкин методы – она задействовала все три.

Я была разочарована. Я в конце концов не отсталый крестьянин, готовый поверить, что его вылечит любая таблетка. Я знала, что витамин С – не чудо-лекарство, а уж от полосканий соленой водой пользы не больше, чем от куриного бульона. Может, в этом пузырьке без этикетки содержатся таинственные ингредиенты, которые меня вылечат?

После того как я испробовала лекарство и от невыносимой боли начала биться головой об стенку гостиничного номера, я решила наконец прочитать этикетку. К счастью, мазь действительно предназначалась для десен и зубов. Но к моему ужасу, она была сделана из змеиного яда.

Ну все, подумала я, с меня хватит! Пора призвать на помощь тяжелую артиллерию. И я позвонила маме.

Где-то в промежутке между детскими годами в Африке и свадьбой с моим отцом у мамы нашлось время закончить медицинскую школу в Швейцарии. После рождения двоих детей она бросила практику ради того, чтобы строить с нами дворцы из песка, красить футболки во все цвета радуги и печь свежий хлеб дважды в неделю. Сейчас она редко говорила новым знакомым, что когда-то была врачом, и давно уже отказалась от почетной приставки «доктор». Ее навыки проявляли себя, лишь когда кто-то из нас заболевал. «Конъюнктивит», – ставила она диагноз, отодвинув мне веко, или: «Наверное, опять ушная инфекция; сейчас возьмем отоскоп и посмотрим».

Когда я отправлялась в путешествие, она больше всего боялась не того, что меня ограбят, изнасилуют или убьют. Она боялась паразитов. По взаимному согласию в письмах я писала только о хорошем, опустив любые упоминания о расстройствах желудка. Она в свою очередь пропускала все остальные ужасы, зачитывая письма папе.

Слава богу, мама оказалась дома. Поскольку звонок стоил четыре доллара в минуту, я сразу перешла к делу.

– Мам, у меня кровоточат десны, температура то поднимается, то падает, во рту язвочки, и пахнет от меня так, будто я уже труп.

Она тут же перестала быть мамой и заговорила как доктор.

– Похоже на цингу, – ответила она.

– Цинга?! Я думала, ее искоренили еще во времена капитана Кука.

– Цинга – это недостаток витамина С. Ты ешь достаточно фруктов?

– Сейчас зима. Тут одни бананы.

– Бананы не годятся. А можешь ты раздобыть витаминов?

Я виновато покосилась на гору пилюль на ночном столике:

– Да, пожалуй, смогу.

– Тебе надо отдохнуть, – проинструктировала она меня. – И полощи рот соленой водой – это поможет избавиться от язв. Как вообще дела?