Макиавелли - Жан-Ив Борьо (2015)

Из записок мессера Бернардо нам также известно, что Никколо обучался счету у «мастера» Пьеро Марии самым популярным в те годы способом, на абаке. Существовали разные системы счета на абаке, как старинные, так и новейшие, включавшие новые, имевшие практическое значение понятия, такие как ноль, как известно, заимствованный европейцами у арабов.[9] Отметим, что счету во Флоренции обучали, как правило, детей, которых готовили к занятиям торговлей. Существовали «школы абака», где особый учитель (ит. abachista) учил их счету на абаке. Можно с большой вероятностью предположить, что Бернардо хоть и увлекался латинскими сочинениями и правом, но был дальновидным отцом и, заботясь о будущей карьере сына, предусмотрел запасной вариант. Времена были неспокойные, гуманизм как идеология утрачивал влияние в обществе, а во Флоренции, как и повсюду, всегда были востребованы способные молодые люди, хорошо подготовленные к деловой карьере. Однако Никколо, по собственному его признанию, не был создан для коммерции, о чем он не без иронии пишет в письме от 9 апреля 1513 г. своему другу, послу Флорентийской республики Франческо Веттори, входившему в ближайшее окружение Медичи: «Судьбе было угодно, чтобы я, не имея талантов говорить ни об искусстве торговли шерстью или шелком, ни об убытках, ни о прибылях, говорил о делах государственных, и потому я должен или дать обет молчания, или только о них и вести речь». К несчастью, записи в книге Бернардо обрываются в 1487 г., дальнейшее теряется во мраке: нам неизвестно, чем занимался молодой Макиавелли в течение следующих десяти лет, что создает большие трудности для историка, так как этот период в жизни юноши считался во Флоренции эпохи Возрождения временем учебы и становления.

Получил ли Макиавелли университетское образование?

Знание не терпит пустоты, и потому уже не раз историки выдвигали различные предположения относительно этого десятилетия, которое некоторые называют «потерянной декадой» Макиавелли. Так, в 1973 г. профессор Сиенского университета Доменико Маффеи предпринял попытку доказать, что молодой Никколо учился с 1489 г. финансовому делу у банкира Берто Берти в Риме. Эта гипотеза не только позволила бы заполнить досадный пробел в биографии «флорентийского секретаря», но и объяснила бы, откуда он черпал свои познания в этой области. Именно там, через своего наставника и друга Берти, он мог завести знакомство с влиятельными флорентийцами, обитавшими в Риме и входившими в братство Пьета деи Фьорентини. Однако гипотеза не подтвердилась: в следующем же году один из лучших специалистов по Макиавелли Марио Мартелли без труда доказал, что Макиавелли-банкир был полным тезкой интересующего нас Макиавелли. Некоторые приписывали ему в этот таинственный период разного рода литературные занятия, тексты популистского толка, в традиции Доменико Буркьелло (1404–1449)[10] и Луиджи Пульчи (1432–1484), которые послужат основой его будущих сочинений на тосканском диалекте. Однако нам доподлинно известно, что в это самое время он собственноручно выполнил один или несколько списков поэмы «О природе вещей» (De rerum natura) латинского поэта-материалиста Лукреция, тем самым как бы дистанцируясь от философии Платона, официального кредо флорентийских эрудитов, особенно тех, кто состоял на содержании Медичи… Известно также, что он копировал «Евнуха» (Eunuchus) комедиографа Теренция. Но очевидно одно: достоверно нам ничего не известно о молодых годах Макиавелли, и в отсутствие надежных свидетельств ничто, на наш взгляд, не может заполнить этот пробел в его биографии. Этот период продолжался вплоть до 1497 г., когда он поступил на государственную службу.