Тайная жена Казановы - Барбара Линн-Дэвис (2016)

Какое же облегчение, что я обо всем рассказала Джульетте. Все в моей жизни кажется истинным и настоящим, когда я поделюсь этим с кузиной. Она – мой якорь. Теперь, когда она уезжает… честно признаться, я уже не так уверена в том, куда меня заведет судьба.

Глава 18

Венеция, 1774 год

– Bene, Катерина, – прошептала Леда за обеденным столом, за которым они целую ночь провели разговаривая, – вы стали женой.

Катерина заметила, что девушка впервые назвала ее по имени. Подобная фамильярность заставила ее задуматься о том, что, вероятно, она наговорила много лишнего. Катерина зажгла свечу, чтобы разрушить чары прошлого.

– Ты же знаешь, что я – жена, – ответила она, намеренно делая вид, что не поняла, о чем говорила Леда.

– Нет, истинной женой, – настаивала Леда. – Как говорил ваш Джакомо. Без церкви, заключения договоров и присутствия родных. Только ваш возлюбленный, который любит вас.

Катерина заметила, что девушка говорит так, словно любовь – это что-то трепетное и одушевленное. Наверное, для Леды так оно и было.

– Давай вернемся к твоей истории, – сказала Катерина, желая сменить тему. Она доверила девушке свои тайны, и, по совести, Леда должна поступить так же. – Ты была на вечеринке, которую устроил твой отец, и Филиппо играл на клавесине. Он был один. И сердце твое полетело к нему…

– Да… – счастливо протянула Леда. – Мы с Филиппо заговорили. И без умолку говорили на вечеринке. И все это время он раздевал меня взглядом. Я чувствовала, чего он хочет. Он ласкал меня взглядом, как кошка языком ласкает своих котят, когда вылизывает их. – Она озорно улыбнулась Катерине. – Мы сбежали тайком, пока никто не видел. По крайней мере я не знаю, видели нас или нет. Кто знает? Мне было наплевать, точно так же, как вам в театральной ложе. Стояла зима, но было тепло. Мы упали прямо на землю в саду. Я сразу же отдалась ему – прямо в кустах, при свете фонарей. Когда мы вернулись на вечеринку, я все еще продолжала ощущать на себе жар его тела, ноги мои подкашивались.

Катерина была немного шокирована подобным поведением. Леда была такой импульсивной и безрассудной. Но кто она такая, чтобы судить?

– После этого нам удалось еще несколько раз встретиться у него дома, – продолжала щебетать Леда. – Я сказала отцу, что хожу брать уроки музыки. Отчасти это было правдой, потому что Филиппо всегда играл мне на клавесине и пел:

Венеры факел юноши коснулся,

Костер любви в груди его взметнулся,

И розу он к устам прижал, пылая,

На исцеленье тщетно уповая.

В памяти Катерины звучала ее собственная песня. У нее было такое чувство, будто теперь она будет звучать у нее в голове всю ночь.

– Через месяц я забеременела, – произнесла Леда, вернув Катерину к реальности. – Я-то думала, на это уйдет больше времени!

– Нет, – негромко ответила Катерина, задувая свечу и давая понять, что пора ложиться спать. – Это может случиться… очень быстро.

Глава 19

23 апреля. Катерина ждала этот день. Она отправилась в спальню Леды будить девушку, потому что можно было опоздать. Из открытых окон она слышала крики проходящих мимо женщин: «Ciao bella!»[21], крики продавцов газет: «Gazzetta Veneta! Osservatore![22]» и восклицания: «Oe! Gondola!»[23] – гондольеры лавировали по загруженным каналам. Вся Венеция оживала, и она не хотела этого пропустить.

– Ты еще спишь? – удивилась Катерина, не скрывая разочарования.

Леда проснулась, но продолжала лежать, кутаясь в простыни и одеяла. Катерина распахнула ставни, и комната наполнилась ярким солнечным светом.

– Мне кажется… сегодня я пропущу церковь, – ответила Леда, отворачиваясь и обнимая подушку. Они практически каждое утро ходили к заутрене в церковь Сан Грегорио. Катерине стало нравиться такое неспешное течение жизни. Сидеть на твердой скамье рядом с новой приятельницей.