Белгравия - Джулиан Феллоуз (2016)

– Риск, конечно, есть, но я попрошу графиню держать известие в секрете, хотя заставить ее я, разумеется, не смогу. Однако мне кажется, мы не вправе скрывать от леди Брокенхёрст, что у нее есть внук.

– Мы скрываем это уже больше четверти века.

– Но раньше мы ее не знали. А теперь знаем. По крайней мере, я.

Джеймс забрался под одеяло рядом с женой и задул свечу со своей стороны кровати.

– Я запрещаю тебе делать это, – сказал он, повернувшись к Анне спиной. – Я не потерплю, чтобы кто-нибудь позорил память Софии, а уж тем более ее родная мать. И прогони уже наконец эту собаку с постели!

Анна поняла, что спорить дальше бесполезно, и тихонько задула свою свечу. Подхватив Агнессу на руки, она устроилась под одеялом. Но сон не шел к ней еще долго.

София сообщила родителям новость уже после того, как Тренчарды вернулись в Англию. Первые недели после битвы Джеймсу было не до семьи, но наконец он перевез их всех обратно в Лондон, в новый дом в Кенсингтоне: это был не самый модный район, однако шаг вперед по сравнению с их предыдущим местом жительства. Джеймс продолжал поставлять продовольствие армии, но заниматься снабжением в мирное время – совсем не то, что противостоять трагедии войны, и Анна чувствовала, что мужу наскучили эта работа и мир, в котором он существует, наскучило отсутствие возможностей. Потом он заметил, как оживилась деятельность лондонских застройщиков. Победа над Наполеоном и наступивший вследствие этого мир прибавили людям уверенности в будущем. Двадцать лет над ними нависала тень французского императора – пусть даже прямой угрозы и не было, – а теперь Наполеона отправили в ссылку на далекий остров в южной части Атлантического океана, и на этот раз он уже не вернется. Вся Европа вздохнула свободно, пора было смотреть в будущее. И вот в один прекрасный день Джеймс вернулся домой, весь раскрасневшийся от воодушевления. Анна с кухаркой проверяла на кухне припасы. Никакой особой необходимости в этом не было. Их образ жизни и доходы позволяли отказаться от былых привычек, что постоянно подчеркивал Джеймс, которому было неприятно видеть, как жена, надев фартук, проводит ревизию продуктов, особенно после того, как Веллингтон удостоил его в Брюсселе особой чести. Но в тот вечер ничто не могло испортить его приподнятого настроения.

– Я встретил удивительного человека! – заявил он.

– Правда? – рассеянно отозвалась Анна, разглядывая ярлык. Мука явно была просрочена.

– Человека, который изменит облик Лондона!

В тот момент Анна этого еще не знала, но Джеймс оказался прав. Он объяснил жене, что Томас Кьюбитт, бывший корабельный плотник, разработал новый метод управления строительством. Он сам нанимал всех необходимых мастеров и лично общался с каменщиками, штукатурами, кровельщиками, водопроводчиками, плотниками, малярами. Заказчику достаточно было встретиться лишь с Кьюбиттом и его братом Уильямом. Все остальное делалось без его участия.

Джеймс перевел дыхание и добавил:

– Разве это не замечательно?

Анна понимала, что система не лишена привлекательности и, вполне возможно, имеет блестящее будущее, однако Джеймс уже сделал как интендант блестящую карьеру, так стоит ли бросать все ради сомнительного предприятия? Но быстро выяснилось, что мужа невозможно сбить с намеченного пути.

– Кьюбитт строит на Финсбери-Серкус новое здание Лондонского института. Хочет, чтобы кто-нибудь помог ему искать средства и разговаривать с поставщиками.

– Как раз то, чем ты всю жизнь занимался.

– Вот именно!

Так все и началось. Явился на свет Джеймс Тренчард Застройщик, и все было бы светло и радостно, как звон свадебных колоколов, если бы ровно месяц спустя София не взорвала свою бомбу.