Дар страха: Как распознавать опасность и правильно на нее реагировать - Гэвин де Беккер (1997)

«На самом деле, тогда придали тоже», – сказал я ему. Тут сошлись многие обстоятельства: страх на лице продавца, человек в тяжелой и плотной куртке в жаркий день, парни в машине с включенным двигателем, часто появляющиеся в выпусках новостей репортажи об ограблениях магазинов на бензоколонках, сидевшая в подсознании Томпсона информация о частых визитах полиции в этот магазин, мимо которого он проезжал сотни раз, и несчетное количество других фактов из опыта Томпсона, о которых мы, скорее всего, никогда не узнаем. Так что нет ничего удивительного в том, что он решил уйти из магазина за несколько секунд до прихода туда полицейского, который был застрелен преступником, застигнутым в разгар ограбления.

То, что Роберт Томпсон и многие другие хотели бы пренебрежительно назвать совпадением или «внутренним ощущением», на самом деле является когнитивным процессом, который работает быстрее и совсем не так, как знакомое нам пошаговое мышление, на которое мы так охотно полагаемся. Мы считаем, что осознанное размышление чем-то лучше, хотя по сравнению с медлительной логикой интуиция летает. Человеческий мозг, величайшее творение природы, никогда не работает эффективнее или увлеченнее, чем когда его владелец рискует. В такие моменты интуиция «взлетает» на совершенно другой уровень, на высоту, где ее работу можно без колебаний назвать удивительной, даже сверхъестественной. Интуиция – это путешествие от А до Я без остановки у других букв. Это знание без объяснений.

Люди склонны считать удивительными или сверхъестественными самые примитивные проявления интуиции. Женщина рассказывает простую историю так, будто в ней заключена какая-то мистика: «Я не могла поверить в это. Когда зазвонил телефон, я абсолютно точно знала, что это звонит моя соседка по университетскому общежитию, и это через столько лет». Хотя люди ведут себя так, будто их предсказания насчет того, кто звонит, сверхъестественны, на самом деле все гораздо проще. В данном случае женщина вспомнила о соседке по комнате после сообщений о падении шаттла. Велико ли чудо, если обеим женщинам случилось посмотреть один и тот же выпуск новостей вместе с миллиардами других людей? И так ли удивительно, что обе они в молодости были уверены: кем-кем, а уж космонавтом женщине точно не суждено стать? В то утро при взрыве космического корабля погибла женщина-астронавт, и эти две давние приятельницы невольно вспомнили друг о друге.

Подобные проявления интуиции, поначалу производящие огромное впечатление, часто оказываются достаточно примитивными, особенно если сравнить их с тем, на что способен мозг, когда мы оказываемся в опасности.

В статье для журнала A Natural History of the Senses Диана Аккерман пишет: «Мозг – это хороший рабочий сцены. В то время как мы разыгрываем спектакль, он выполняет свою работу. Когда мы видим некий объект, то пробуждается весь спектр наших чувств, чтобы оценить его. Все лавочники мозга рассматривают его со своей точки зрения, так же как и все служащие, все бухгалтеры, все студенты, все фермеры, все механики». К списку Аккерман мы могли бы добавить солдат и охранников, потому что именно они оценивают контекст, в котором происходят события, целесообразность и значимость буквально всего, что мы чувствуем. Эти солдаты и охранники отделяют просто необычное от существенно необычного. Они оценивают время суток, день недели, громкость звуков, быстроту движения, аромат духов, гладкость поверхности – всю совокупность элементов мозаики в каждый момент времени. Они отбрасывают несущественное и определяют значение важного. Они распознают такие сигналы выживания, которые мы даже (вполне сознательно) не воспринимаем как сигналы.