Ангарский Сокол - Хван Дмитрий Иванович (2010)

Беклемишев оглядел городок изнутри: несколько домов, причём два из них о двух этажах, часовенка, кузня, загоны для птиц и скота, небольшие огороды, склады. Тут пришёл черёд уже Василию открыть рот – все оконные проёмы в домах посёлка были закрыты не бычьим пузырём и не слюдой, не промасленной тряпицей, не деревянным волоком, а стеклом! Причём стекло это было прозрачным и с аршин высотой, а маленькие, в пару пядей, были даже в оконцах овина. Крыши домов покрыты червонной черепицей, какую Беклемишев видел лишь в Москве, когда его вызвали из Касимова к царю на воеводскую службу. И тут же Василий одёрнул себя: не расслабляйся, мол, воевода, на службе, чай!

– Ярослав, а как называется городок ваш? – спросил Беклемишев майора.

– Владиангарск, – коротко ответил тот, принимая мостки с баркаса.

Воевода всё смотрел на городок, где между домами деловито сновал народ. Василию показалось, что одного из жителей, вон того, рыжего, он уже где-то видел. Однако вспомнить не смог, а тем временем майор жестом руки пригласил его на борт баркаса. Точно такой же приближался к городку из островной крепости, набитый всё теми же мушкетёрами.

«Да сколько же тут воинов?» – удивлялся воевода Енисейска.

Вечерело, над Ангарой низко летали птицы, прихватывая звеневшую в прохладном воздухе мошкару. Пахло свежестью, как бывало перед грозой. Василий глянул на небо – так и есть, будет вскорости, окаянная! Проплывая мимо всё ещё расстраивающегося посёлка переселенцев из Литвы в устье Илима, Василий заметил обработанные участки земли на прибрежных лугах, уходящие дальше от берега.

«И всё-таки крепки ангарцы на реке, зело крепки. Не выбить их отседа без войска с пушечным боем. Эх, пошто мне такая службишка досталась? Царь дюже осерчает за вести нерадостные да за нерадивость мою, как с ними сладить?» – горевал Беклемишев.

– Будете наш чай пить, Василий Михайлович? – Петренко отвлёк воеводу, погруженного в свои мысли.

– Да, благодарствую, Ярослав, – машинально ответил Василий.

Майор достал из своей котомки блестящий металлический цилиндр, отвинтил с него крышку, нажал на красный колпачок, тут же из цилиндра полилась горячая жидкость. Исходящий из кружек пряный аромат трав и мёда приятно щекотал ноздри, а сам чай расслаблял и успокаивал.

– Вскорости гроза учнётся, Ярослав. – Беклемишев показал на тёмное небо.

– Ничего, Василий Михайлович, до Шаманского порога успеем, а там зимовье у нас стоит.

– А долго ли путь держать до князя вашего, Вячеслава Андреевича? – спросил воевода.

– С неделю, а то и более, – огорчил собеседника майор.

Миновав в районе, что звался в покинутой ангарцами действительности Братским, первые два порога по реке, третий пришлось обходить по берегу, причём баркас ушёл обратно, а их встретил уже другой кораблик. У огромного холма на излучине реки бот стал принимать влево, а впереди показалась ещё одна крепость на острове.

– Бона там нас и постреляли, – яростно зашептал Осип воеводе.

Василий понял, что бот специально ушёл к тому берегу, дабы показать енисейцам и крепость, и каменный острог во всей красе. При прохождении баркаса в протоке между берегом и островом воздух разорвался слитым рёвом и гулом – пушки острога и крепости выстрелили в унисон, приветствуя воеводу, как пояснил Петренко.

«Что же, впечатляет». – Беклемишев угрюмо смотрел на острог, на остров, проплывающие мимо постройки на острове, всё те же дома со стёклами, часовня.

– А у нас две пушчонки медныя, да пороху – кот наплакал, – некстати тихонько ляпнул Осип, за что удостоился моментального тычка в бок.

Воевода грозно свёл брови на переносице и процедил:

– Замолчи, язык окорочу!

Владиангарск. Июнь 7143 (1635)

МАКСИМ ВАРНАВСКИЙ.