Ирландия - Эдвард Резерфорд (2017)

Она увидела, как в глазах проповедника вспыхнул гнев. Он сделал несколько шагов в ее сторону, и на мгновение Дейрдре показалось, что он вот-вот ударит ее или проклянет, как друид. Но, к ее удивлению, на полпути епископ остановился, сокрушенно покачал головой, видимо отвечая каким-то собственным мыслям, а потом совершенно неожиданно опустился перед ней на колени.

– Прости меня, Дейрдре, – сказал он. – Прости мой гнев.

– Но почему… – Она не знала, что сказать.

– Если я не сумел тронуть твое сердце, это моя вина – не твоя. Только мое собственное несовершенство заставило меня разгневаться.

– То, что ты говорил, было прекрасно! – возразила Дейрдре. – Просто…

Он уже поднялся на ноги и прервал ее взмахом руки.

– Ты не понимаешь, – проворчал он и повернулся к Морне. – Ведь теперь ты вождь Уи Фергуса, – сказал он торжественно. – Хочешь ли ты, чтобы твоя семья приняла крещение?

– Да, – кивнул Морна.

– И если ты примешь от меня крещение, подчинишься ли ты моей воле во всем, что касается веры, будешь ли следовать моим указаниям, как делают эти молодые принцы?

– Буду, – сказал Морна.

– Тогда идем, – приказал епископ, – и я скажу, что мы должны делать.

Обряд крещения должен был происходить в воде. Взглянув на мелководье Лиффи, епископ решил, что река не самое подходящее место. Три родника в округе, которые он быстро осмотрел и благословил, тоже не годились. А вот темная заводь Дуб-Линн подошла как нельзя лучше, и Патрик велел всем немедля собраться возле нее.

И вот Дейрдре, двое ее братьев и Морна, в длинных полотняных рубахах и накинутых на плечи плащах, в сопровождении полудюжины рабов, отправились в этот ясный, чуть прохладный сентябрьский день к краю заводи Дуб-Линн, чтобы принять крещение. Один за другим ступили они в ее черные воды, где уже стоял епископ Патрик, и погрузились в нее с головой на одно холодное мгновение, чтобы тут же вернуться назад, к свету, и принять от руки Патрика крещение именем Христа.

Они быстро вытерлись и обсохли. Все, кроме Дейрдре, казались бодрыми и веселыми и уже собрались возвращаться домой, как вдруг Риан, младший брат Дейрдре, неожиданно спросил:

– А это правда, что только христиане попадут в хорошее место?

– Так и есть, – заверили его.

– А все остальные будут гореть?

И это так, услышал он подтверждение.

– А как же мой отец?! – с неподдельным ужасом воскликнул Риан. – Выходит, и он будет гореть?

Они с братом немного посовещались и пришли к единому мнению. Может, доводы их были немного странными, зато убедительными. Отец ушел к семейным богам. Пусть гости и считали этих богов ненастоящими, однако они всегда были здесь и худо-бедно, но защищали их. Если же Дуб-Линн и все родные Фергуса перейдут в христианство, это будет означать, что семья отвернулась от них. Оскорбила их. И тогда Фергус, как говорится, останется на мели. Старые боги, скорее всего, уже не захотят ему покровительствовать, а христианский Бог отправит его в ад.

– Мы не можем такое допустить, – заявил Риан; его брат тоже казался взволнованным.

Дейрдре совсем растерялась, но, взглянув на священников, заметила, что никто из них ничуть не удивился.

А все потому, что христианские миссионеры сталкивались с этим сплошь и рядом. Что будет с нашими досточтимыми предками, когда мы примем новую веру, спрашивали новообращенные. По-вашему, они нечестивцы? Обычно на такие вопросы отвечали, что Бог окажет свою милость тем, кто просто не мог принять истинную веру, даже если бы захотел. Те же, кто слышал послание Христа, но отверг его, не могут ждать спасения. Такое объяснение выглядело вполне разумным, вот только не всегда устраивало людей. И тогда великий проповедник с севера нашел собственный способ выхода из этого затруднительного положения.

– Когда он умер? – спросил Патрик.

– Пять дней назад, – последовал ответ.