Одиссея капитана Блада. Остров сокровищ - Сабатини Рафаэль, Стивенсон Роберт Льюис (1987)

– Это как вам угодно, сэр, – сказал капитан. – Потом вы поймете, что я исполнил свой долг. – И он удалился.

– Трелони, – сказал доктор, – против своего ожидания, я убедился, что вы пригласили на корабль двух честных людей: капитана Смоллетта и Джона Сильвера.

– Насчет Сильвера я с вами согласен, – воскликнул сквайр, – а поведение этого несносного враля я считаю недостойным мужчины, недостойным моряка и, во всяком случае, недостойным англичанина!

– Ладно, – сказал доктор, – увидим.

Когда мы вышли на палубу, матросы уже начали перетаскивать оружие и порох. «Йо-хо-хо!» – пели они во время работы. Капитан и мистер Эрроу распоряжались.

Мне очень понравилось, как нас разместили по-новому.

Всю шхуну переоборудовали. На корме из бывшей задней части среднего трюма устроили шесть кают, которые соединялись запасным проходом по левому борту с камбузом104 и баком105. Сначала их предназначали для капитана, мистера Эрроу, Хантера, Джойса, доктора и сквайра. Но затем две из них отдали Редруту и мне, а мистер Эрроу и капитан устроились на палубе, в сходном тамбуре106, который был так расширен с обеих сторон, что мог сойти за кормовую рубку107. Он, конечно, был тесноват, но все же в нем поместилось два гамака. Даже штурман, казалось, был доволен таким размещением. Возможно, он тоже не доверял команде. Впрочем, это только мое предположение, потому что, как вы скоро увидите, он недолго находился на шхуне.

Мы усердно работали, перетаскивая порох и устраивая наши каюты, когда наконец с берега явились в шлюпке последние матросы и вместе с ними Долговязый Джон.

Повар взобрался на судно с ловкостью обезьяны и, как только заметил, чем мы заняты, крикнул:

– Эй, приятели, что же вы делаете?

– Переносим бочки с порохом, Джон, – ответил один из матросов.

104 Камбуз – корабельная кухня.

105 Бак – возвышение в передней части корабля.

106 Камбуз – корабельная кухня.

107 Рубка – возвышение на палубе судна для управления.

– Зачем, черт вас побери? – закричал Долговязый. –

Ведь этак мы прозеваем утренний отлив!

– Они исполняют мое приказание! – оборвал его капитан. – А вы, милейший, ступайте на кухню, чтобы матросы могли поужинать вовремя.

– Слушаю, сэр, – ответил повар.

И, прикоснувшись рукой к пряди волос на лбу, нырнул в кухонную дверь.

– Вот это славный человек, капитан, – сказал доктор.

– Весьма возможно, сэр, – ответил капитан Смоллетт. –

Осторожней, осторожней, ребята!

И он побежал к матросам. Матросы волокли бочку с порохом. Вдруг он заметил, что я стою и смотрю на вертлюжную пушку108, которая была установлена в средней части корабля, – медную девятифунтовку, и сейчас же налетел на меня.

– Эй, юнга, – крикнул он, – прочь отсюда! Ступай к повару, он даст тебе работу.

И, убегая на кухню, я слышал, как он громко сказал доктору:

– Я не потерплю, чтобы на судне у меня были любимчики!

Уверяю вас, в эту минуту я совершенно согласился со сквайром, что капитан – невыносимый человек, и возненавидел его.

108 Вертлюжная пушка – пушка, поворачивающаяся на специальной вращающейся установке – вертлюге.

ГЛАВА Х

Плавание

Суматоха продолжалась всю ночь. Мы перетаскивали вещи с места на место. Шлюпка то и дело привозила с берега друзей сквайра, вроде мистера Блендли, приехавших пожелать ему счастливого плавания и благополучного возвращения домой. Никогда раньше в «Адмирале Бенбоу»

мне не приходилось работать так много.

Я уже устал, как собака, когда перед самым рассветом боцман заиграл на дудке и команда принялась поднимать якорь.

Впрочем, если бы даже я устал вдвое больше, я и то не ушел бы с палубы. Все было ново и увлекательно для меня

– и отрывистые приказания, и резкий звук свистка, и люди, суетливо работающие при тусклом свете корабельных фонарей.