Всплеск внезапной магии - Диана Уинн Джонс (1992)

– Уж как-нибудь соображу, – отрезала Глэдис. – Еще не настал тот день, когда я не смогу запутать телефонные линии. Она поговорит с портье, который пообещает ей, что передаст тебе записку. Иди наверх. Тебе постелено в комнате справа.

Марк с облегчением побрел наверх по узкой скрипучей лестнице – он смутно помнил, что у него есть еще одна забота, но от усталости едва соображал, какая именно. Изменники, подумал он. Шпионы и западни. Да, вот оно что. Но он же предупредил Глэдис. Ей уж точно можно доверять, она все уладит. Он нашел комнату. Снял пиджак и туфли и рухнул на кровать, которая оказалась такая же узкая и скрипучая, как лестница. Заснул.

Заснул – и сны о препаратах и скальпелях вернулись к нему. Но потом на задворках этих снов запорхало что-то другое, словно птицы украдкой перелетали с ветки на ветку в густой листве. За нагромождениями больничного оборудования то и дело мелькала пятиугольная синяя крепость и причудливые башни, а иногда холмистая местность, неуловимо напоминавшая Средиземноморье. Наконец – будто листья один за другим облетели с дерева, оставив птиц на виду, – больничные картины рассыпались, а за ними все оказалось темно-золотисто-коричневое. Марк очутился где-то очень высоко, и там все было этого диковинного цвета. И он вместе еще с несколькими людьми проводил, похоже, инспекцию границ и оборонительных сооружений на этих границах. И с облегчением обнаружил, что оборона Британии несокрушима, будто янтарная стена. Все укрепления были целы – и все же у Марка возникло ощущение, что из-под них что-то сочится. Но когда он попробовал сосредоточиться на укреплениях Европы и далекой желтой, как камедь, Америки за спиной, то обнаружил, что инспекторы двинулись дальше – наружу и вверх, туда, куда никто до этого и не собирался. Похоже, что-то их возмутило до глубины души. Марк последовал за ними во сне, ничего не понимая, и вместе они дошли до границ вселенной.

То, как эти границы выглядели во сне, не поддается описанию, поскольку границ было много и все они гнулись, извивались и отчасти переплетались, будто толстые медовые радуги. Судя по всему, некоторые границы непостижимым образом занимали то же самое место, что и другие. У сна не оставалось выхода – пришлось упрощаться. Сначала стало похоже на ведро воды, в котором размешивают густую золотисто-коричневую краску. Но поскольку никто из наблюдателей и в этом не увидел никакого смысла, сон упростился еще сильнее, и они побрели по краям полей и одновременно берегам морей, которые расстилались во все стороны, и вверх, и вниз, и наискосок, и стоймя, и громоздились грудами – и получалось небо, и точно так же громоздились грудами и получались прозрачные янтарные пучины внизу. Марк во сне только диву давался. Он и не знал, что границ так много.

Обычно поля кончались просто как берег, но иногда были огорожены низкими стенами с калитками, а иногда – живыми изгородями или цепочками деревьев. Однако инспекторы шли по собственному берегу, пока не дошли до места, где пейзаж переменился: там были укрепления. Во сне это выражалось клубками колючей проволоки по всему периметру янтарного поля. Хотя проволока была темная и явно искусственного происхождения, в иные моменты она принимала обличье живой изгороди из гигантской ежевики. В полосу песка через равные промежутки были воткнуты знаки «Осторожно: мины!». Даже во сне Марк понимал, что это просто упрощенная до нелепости схема неведомой угрозы, которую он иначе вообще не смог бы себе представить. Они с прочими инспекторами мрачно осмотрели укрепления. Проникнуть на это поле было невозможно. Потом на глаза Марку попалась большая труба, которая уходила под колючую проволоку с того поля, где он стоял. И он различил, как вдалеке, за заминированным песком, труба изрыгает струю вещества из его поля туда, к себе, под прикрытие укреплений. Несомненно, именно это место он и искал.