Улитка - Эльга Мира

За окном в голубую лазурь вплетались белые молочные облака. На крыше соседского дома наслаждался одиночеством бело-рыжий кот. Лежа на спине, положив лапу на лапу, он довольно шевелил усами. Мне показалось, в этот момент мы с ним были очень похожи – оба, разомлев, жмурились от удовольствия.

«Мой милый мотылек. Ты со мной, и это главное»,– подумала я с нежностью, глядя на друга. Словно услышав мои мысли, тот на мгновение поднял голову и, рассеянно улыбнувшись, пощекотал меня под коленом.

На Джудит элегантная белая рубаха в еле заметную голубую полоску. Манжеты на рукавах расстегнуты, на левом запястье часы Ulysse Nardine – подарок богатого любовника. Его внешность меня по-прежнему волнует. Что поделать, за эти годы я так и не научилась без трепета относиться к этой красоте. Странно, до сих пор не могу понять, как судьба слепила из нас одно единое целое – чудное, бессмысленное и все же единое целое!

На какое-то время все снова замирает, и я, заложив руки за голову, погружаюсь в воспоминания…

…Тогда, в мое первое венское лето, жара стояла неимоверная. Все открытые террасы ресторанов и кафе пустовали днем, а экскурсионные автобусы курсировали полупустыми. Люди прятались в охлажденных помещениях, стараясь не высовываться на улицу. Мы с подругой были не исключением. Огромная квартира Сиси, в гостях у которой я пропадала в ту пору сутками, представляла собой пространство вечной тусовки, где приходящая толпа даже не удосуживалась запомнить имена друг друга. Особенно тесно становилось по пятницам. В преддверии выходных жаждущий развлечений пипл стекался в этот дом со всех уголков мегаполиса. Вот и в ту пятницу, несмотря на работающий кондиционер, в комнате, битком набитой народом, нечем было дышать. Я вышла на балкон в надежде отвоевать лишнее дуновение ветра. Заходящее солнце искусно красило здания в молочно-розовый цвет, играя полутонами, лениво сползало по горячим крышам в окна. Пыльная листва чуть слышно шелестела на деревьях, а одуревшим от жары птицам петь казалось и вовсе лень.

Побыть в одиночестве не получилось. На большом шезлонге-качелях сидел раздетый до пояса юноша безупречной красоты, с наушниками в ушах.

– Привет, – поздоровалась я.

– Привет. – Он посмотрел на меня долгим взглядом и, заметив мое смущение, улыбнулся. – Хочешь в тень?

Я кивнула в ответ и робко присела на край шезлонга.

– Почему ты так напряжена? – спросил незнакомец простодушно. – Тебя смущает мой голый торс? Сейчас оденусь. Подай рубаху.

– Перестань, я что тебе, курсистка? – попыталась отшутиться в ответ, но рубаху все же подала. – Держи!

Моя рука случайно коснулась его бархатистой упругой кожи. Даже и не думала, что умею краснеть, как уголь в топке паровоза, от чего совсем растерялась.

– Не стоит стесняться своего волнения. Физиология сильнее разума, – спокойно произнес парень, застегивая пуговицы. – Кстати, меня зовут Джудит, и я гей, – добавил он, откидываясь на спинку шезлонга.

Озноб, пробежавший по телу, вызвал презрительный смешок.

– Ты ждал другой реакции?! – спросила, задетая его изучающим взглядом.

– Такая в самый раз, – засмеялся Джу снова. – Лучше искренняя дрожь, чем елейная ложь.

Красиво сказал подлец!

Пришлось улыбнуться в ответ, хотя уже и не очень хотелось.

– Что там? – Кивнула я в сторону iPod, желая сменить тему.

– Ориетта Берти.

Я на миг задумалась, пытаясь отыскать в памяти незнакомое имя. Безуспешно!

– Не напрягайся, ее мало кто сейчас знает. Это итальянская певица шестидесятых. Хочешь послушать? – Он протянул мне один наушник.

Голос с невероятной тембральной окраской, яркий и знойный, как сама бурлящая жизнью Италия, ворвался в мой разморенный жарой мозг.

– Невероятная, правда?! – Воодушевился мой новый знакомый. – Романтичная, темпераментная, веселая и драматическая одновременно. Настоящая богиня музыки!

Он стал тихо шептать слова из песни:

Я, ты и розы,