Секта Эгоистов (сборник) - Эрик-Эмманюэль Шмитт (2004)

К вящему стыду человеческого разума, жил в Париже, в начале сего столетия, человек, сочетавший имя свое с сею нелепостию, некий Гаспар Лангенхаэрт, родом из Голландской республики. Был он, сказывают, столь пригож собою и сложения столь счастливого, что одних лишь дам было бы довольно, дабы обеспечить фортуну его в Париже, однако истинною его возлюбленною была философия, и он возжелал прославиться какою-нибудь доктриною. Знакомый с английскою философией довольно, чтобы определять задачи, но недостаточно, дабы их разрешать, он исходил из нескольких допущений приемлемых, из коих делал выводы совершенно неправдоподобные. Так, утверждал он, возвышусь ли я до небес или низойду в самыя бездны, я никогда не покину пределов самого себя и никогда не увижу ничего, кроме собственного моего измышления. Стало быть, мир существует не сам по себе, а лишь во мне. И стало быть, жизнь есть не что иное, как моя греза. А стало быть, я сам и есмь вся сущая реальность…

По уверениям его современников, сей молодой человек с легкостию перешел от вполне дозволительных сомнений относительно пределов нашего знания к утверждению, будто вещи существуют не иначе как в нем самом, через него и для него. Так слонялся он из одной светской гостиной в другую, в поисках многочисленного общества, заявляя во всеуслышание, что он один лишь и есть в мире, преследуя по пятам собеседников своих, дабы разъяснять им, что их-то на свете не существует вовсе, утверждая, с бокалом в руке, что материя есть гипотеза никчемная, разглагольствуя и доказывая всем, кто соглашался его слушать, что только его собственное бытие является фактом неоспоримым и что существование Вселенной зависит лишь от его благого соизволения. В обществе его приятная наружность вызывала благоволение, его речи забавляли слушателей, и на целый сезон он сделался тем оригиналом, без коего не обходится ни один светский салон. Однако же вскоре здравый смысл замкнул для него слух тех, кому прежде сей слух отворило любопытство. Успех его оказался непродолжительным. Молодого человека заподозрили в искренности, а стало быть, в безумии, и люди здравомыслящие его отвергли.

Дальнейшие события показали, что суждение о нем было вынесено верное, коль скоро, отлученный от светского общества, он основал „Секту Эгоистов“, дабы иметь возможность повторять свои бредни. На протяжении нескольких лет в деревушке Монмартр еженедельно собиралась компания людей, из коих каждый считал себя единственно сущим и всю Вселенную в себе содержащим. Что могли они сказать один другому? Разглагольствования их представить себе возможно, да только могли ли они согласиться между собою? „Секта Эгоистов“, вследствие отсутствия подражателей, вынуждена была закрыться; Гаспар Лангенхаэрт обнародовал „Опыт новой метафизики“, не снискавший ни читателей, ни почитателей, и вновь оказался в одиночестве. Мог ли, впрочем, сей факт иметь для него какое-либо значение?

Он скончался вскоре в Париже, в 1736 году, употребив чрезмерное количество опиума, истомленный, верно, необходимостью держать Вселенную на собственных плечах. На современников своих он не оказал никакого воздействия, равно как и на потомство.

Но даже если бы и оказал, – не вошло ли бы это обстоятельство в противоречие с его собственной доктриною?»

Я был в восхищении.

Так, значит, однажды в истории человечества кто-то уже возвел в теорию то, что я сам столь часто осознавал, то самое ощущение, которое овладело мною только что… Это явственное до тошноты впечатление, что других людей и предметов просто не существует… Эту мысль, что я – единственное живое сознание, затерянное в мире грез… Это зыбкое, вязкое, засасывающее сомнение, которое лишает сущее именно его сущности…

Я огляделся по сторонам. Черепа не обратили ни малейшего внимания на мою радость.

Я помчался вниз, к каталогам. Надо было разузнать побольше. Мне нужна была эта книга – «Опыт новой метафизики».