Мама на выданье - Даррелл Джеральд (1996)

— Мсье Кло,— обратился я с поклоном к хозяину — Позвольте довести до вашего сведения — я не душегуб не бандит и, насколько мне известно, отнюдь не пригульный ребенок. А теперь хотел бы сообщить вам, что в моем владении находится свинья, которую зовут, если не ошибаюсь, Эсмеральда.

— А-а-а-а! — вскричал мсье Кло, чьи худшие опасения оправдались.

— Тихо! — рявкнул я снова, и он откинулся назад в шезлонге, прижимая расправленные, точно крылья бабочки, изящные, тонкие, тщательно наманикюренные пальцы к той части тела, где, как полагал мсье Кло, помещалось его сердце.

— Я встретился с Эсмеральдой в лесу,— продолжал я.— Она перекусила вместе со мной, затем, узнав в деревне, кто ее законный владелец, я привез Эсмеральду сюда.

— Эсмеральда здесь? Эсмеральда вернулась? Где она? Где? — воззвал мсье Кло, пытаясь подняться.

— Медленно, осторожно,— сказал врач.— Не забывайте про ваше сердце.

— Она там, в моей машине,— сообщил я.

— И... и... какой же выкуп вы требуете? — спросил мсье Кло.

— Не хочу я никакого выкупа,— ответил я.

Мсье Кло и врач обменялись выразительными взглядами.

— Никакого выкупа? — повторил за мной мсье Кло.— Это чрезвычайно ценное животное.

— Бесценное животное,— подтвердил врач.

— Животное, равное по цене пяти годовым жалованьям,— уточнил мускулистый молодец.

— Животное, которое стоит больше всех регалий королевы Елизаветы,— сказала мадам Кло для большего эффекта, с присущей женщинам страстью к преувеличениям.

— Тем не менее,— твердо молвил я,— мне не нужно никакого выкупа. Я счастлив, что вернул ее вам.

— Никакого выкупа? — Казалось, мсье Кло даже оскорблен.

— Никакого,— еще раз подчеркнул я.

Мсье Кло снова поглядел на врача, который пожал плечами, развел руками и сказал:

— Ох уж эти англичане.

Освободившись от хватки врача и мускулистого молодца, мсье Кло поднялся на ноги.

— В таком случае, мсье, я ваш должник, вечный должник.— Говоря это, он сорвал с головы берет и с низким поклоном прижал его к груди.

После чего снова надел берет, пробежал через комнату, точно неуклюжая марионетка, и заключил меня в объятия. Гладя мои щеки шелковистой бородой, он принялся целовать меня с жаром, с каким одни только французы способны лобзать представителей своего пола.

— Мой друг, мой доблестный друг,— приговаривал он, хлопая меня по плечам и глядя мне прямо в глаза; при этом слезы катились по его бороде прозрачными головастиками.— Отведите меня к моей возлюбленной.

Мы вышли из дома, разбудили Эсмеральду, и все, включая врача, принялись обнимать ее, гладить и целовать. После чего опять же все, включая Эсмеральду, вернулись в дом, где мсье Кло настоял на том, чтобы откупорить бутылку одного из лучших его вин («Шато Монтроз 1952»), и мы выпили за здоровье лучшей из свиней, которую мадам Кло в это время потчевала шоколадными конфетами.

— Мсье Даррелл,— сказал мсье Кло,— вам, наверно, показалось, что переполох, вызванный исчезновением Эсмеральды, превосходил всякую меру.

— Да нет, что вы,— ответил я.— Потеря такого замечательного любимого животного хоть кого может расстроить.

— Она не просто домашняя любимица,— благоговейно произнес мсье Кло.— Эсмеральда — первый охотник за трюфелями среди всех свиней в Перигоре. Пятнадцать раз удостаивалась за свое обоняние серебряного кубка на областных соревнованиях. Пусть трюфель прячется под землей на глубине двадцати сантиметров -— Эсмеральда за пятьдесят метров почует его. Этакий в своем роде четвероногий радар.

— Поразительно,— отозвался я.

— Если вы будете так любезны приехать сюда завтра к восьми утра, мы отправимся с Эсмеральдой в лес, и вы сами увидите, на что она способна. И мы будем счастливы, если потом вы окажете нам честь и останетесь позавтракать. Должен сказать, моя жена Антуанетта — один из лучших кулинаров в нашей области.