Протекционизм и коммунизм - Фредерик Бастиа (2011)

1. Все прежние правительства страстно любили много брать у публики, чтобы много тратить. Так что маловероятно, чтобы какой-нибудь рудник с драгоценными металлами и доступный для легкой добычи до сих пор оставался без внимания фискальных служб. А если что их и останавливало, то лишь боязнь национального возмущения и гнева.

2. Если новые источники налогообложения не могут открыться, не натолкнувшись на старые привычки и на недовольство людей, то разве удачно выбран момент для таких поисков, ведь совсем свежа еще память о революции? Не значит ли это компрометировать республику? Представим себе, какой эффект произведет на налогоплательщиков такая, к примеру, новость: Национальное собрание ввело налоги, до сих пор вам незнакомые, которые не решалась вводить даже монархия!

3. С точки зрения актуальности проблемы и ее практической стороны поиск и открытие новых налогов – это самый надежный способ не делать ничего и принимать тень за тело. Национальному собранию осталось жить два-три месяца. За это короткое время оно должно принять бюджет. Предоставляю читателю делать выводы.

После того как я напомнил о системах самых модных и самых неприемлемых, мне остается рассказать о системе, которую я хотел бы видеть.

Прежде всего, обрисуем финансовое положение, с которым нам придется столкнуться.

У нас дефицит (ибо слово «недостаточность» само стало недостаточным). Я не буду иллюстрировать его в точных цифрах, потому что не знаю, как ведутся у нас бухгалтерские книги. Но я твердо знаю, что две официальные цифры, касающиеся одного и того же факта, всегда расходятся между собой. Как бы там ни было, рана, нанесенная финансам, глубока. Последний бюджет (том I, с. 62) содержит следующие данные:

Таков результат прошлых бюджетов. Следовательно, зло будет продолжаться и нарастать, если мы не сумеем увеличить доходную часть бюджета и уменьшить его расходную часть, причем мы должны не просто выровнять обе части, а изыскать способы существенного превышения доходов над расходами, чтобы постепенно погашать прошлые декуверты.

Бесполезно скрывать это от себя, мы тогда воочию убедимся в банкротстве и его последствиях.

Положение усугубляется еще и тем обстоятельством, о котором я уже говорил и которое настойчиво повторяю: если будут искать средство излечения или хотя бы частичного излечения в увеличении налогового бремени – а именно это неким естественным образом приходит в голову, – то этим доведут дело до революций. А поскольку финансовое следствие революций, если говорить только о нем, выражается в росте расходов и истощении источников доходов, вместо того чтобы отвратить катастрофу, лишь приблизит и ускорит ее.

Я пойду в своих рассуждениях еще дальше. Трудности усугубляются еще больше, и я утверждаю (и глубоко убежден), что невозможно будет удержать все существующие налоги даже на прежнем уровне, не подвергаясь ужаснейшему риску. Скажем, свершилась революция, она провозгласила себя демократической, а демократия хочет для себя всяческих благ. Права ли она или нет, но это так. Горе всем правительствам, горе стране, если такая мысль не присутствует в головах представителей народа.

Вопрос поставлен и стоит именно так. Что же нужно делать?

Если снижать расходы, то тут быстро натолкнешься на пределы такого снижения. Нельзя доходить до дезорганизации необходимых служб, потому что это вызвало бы новые революции уже с другой стороны финансового горизонта.

Что же все-таки делать?

Мысль моя, которую я формулирую во всей ее простоте и даже наивности, так что могут встать волосы дыбом у всех финансистов и практиков, такова:

Снизить налоги и в еще большей степени уменьшить расходы.

А чтобы придать этому финансовому соображению политическую окраску, добавлю:

Обеспечить свободу внутри страны и мир вне ее.

Вот и вся программа.