Карпатская тайна - Дэвид Гоулмон (2017)

– Однако я настаиваю на том, чтобы вы не выходили за пределы деревни и держали своих людей под контролем. И держите этих двоих подальше от моей семьи, – сказал Марко, отходя в сторону и давая Эверетту и Элленшоу протиснуться через толпу людей.

– Карл! Чарли! – воскликнула Гамильтон, обнимая капитана, а затем гладя профессора по груди. – Мы так беспокоились! – Она отпустила Эверетта, а затем повернулась к Марко, но он и его люди уже ушли.

– Этот парень – что-то с чем-то, – сказал Карл, улыбаясь Элис и Найлзу. Чарли активно жестикулировал, пытаясь объяснить все, что с ними случилось с того момента, когда они расстались. Он поднял руки вверх и изобразил когтистые лапы, и глаза Уилла расширились о того, что он услышал о последних приключениях профессора.

Карл взял Гамильтон за руки и посмотрел ей в глаза, пока мимо них сновали мужчины и женщины, пытающиеся поближе подойти к дому. Музыка была почти оглушающей.

– Мы их видели, Элис, – сказал капитан так спокойно, как только мог. Ему было сложно сдержать улыбку.

– Их? – спросил Найлз за свою старую сотрудницу, не дождавшись ее ответа.

– Голиа; мы видели двух из них, а одного мне удалось рассмотреть очень близко, – сообщил Карл, осторожно трогая свою красную шею, которая ужасно болела.

Гамильтон почувствовала слабость в ногах и взялась за руку Эверетта. Вопрос стоял у нее в глазах, но она не могла облечь его в слова.

– Да, все, что ты думала о них, – правда, – заверил ее капитан. – Руки, большие пальцы, прямохождение, лазание по горам… Но самое главное, Элис – они умны. Один недавно спас наши задницы. И я тебе еще вот что скажу: они опасны. Думаю, что такой волк может нас всех поубивать, и ему это совершенно ничего не будет стоить.

– О боже! – выдавила из себя женщина.

Карл собирался продолжить, но тут цыгане вокруг них начали приветствовать кого-то впереди, кого им не было видно.

Затем они увидели Марко и его людей, стоявших у входа в дом, на который все смотрели. Сам же цыганский принц смотрел на собравшихся жителей Патинаша. Найлз наблюдал, как отцы сажали детей на плечи, чтобы тем хорошо было видно, что происходит. Неожиданно открылась дверь, и из дома вышли двое здоровяков в тяжелых ботинках и головных платках, неся между собой большое кресло. В этом кресле сидела женщина. Ее платок был светло-голубого цвета, а на лице у нее сияла улыбка. Она махала собравшимся и даже подняла вверх свою старую трость, чтобы поприветствовать толпу, взорвавшуюся при ее появлении.

Комптон, Эверетт, Уилл и Чарли посмотрели на Элис, когда цыганскую королеву вынесли из дома, чтобы она могла поприветствовать свой народ. Они видели, что миссис Гамильтон счастливо улыбается. Она была на седьмом небе от счастья. Все годы исследования, все разочарования – все это перестало иметь значение в те несколько секунд, когда она поняла, что была права.

Двое мужчин поставили кресло на небольшую усыпанную галькой дорожку, ведущую к дому. Марко подошел к креслу и опустился перед ним на одно колено. Старуха улыбнулась и подняла руку в воздух, а затем опустила ее на покрытую платком голову своего внука. Он еще ниже опустил голову, а затем начал вставать, и толпа снова взорвалась. Марко выглядел немного ошарашенным – ему показалось, что этот шум был в его честь. Но затем он медленно поднялся и увидел, кого приветствовали люди. На пороге стояла его сестра, которую увидели те, кто был ближе всего к дому – они начали выкрикивать приветствия.

Шум нарастал, как волна, пока Аня стояла на пороге дома. Бабушка жестом позвала ее к себе, и она медленно и неохотно подчинилась. Наконец, внучка королевы цыган, чистая и отдохнувшая, вышла на дорожку и улыбнулась людям. Небольшая деревенька захлебнулась восхищением своей младшей сестрой, которая так долго не была дома. Аня отвернулась, чувствуя смущение: ведь она не сделала ничего особенно, она просто вернулась домой.