Я – легенда (сборник) - Ричард Матесон (1956)

Пришлось ехать аж в Санта-Монику – там находился единственный известный ему магазин фирмы «Виллис». Он всю жизнь имел дело только с фургонами «виллис», а теперь как-то не до экспериментов. Конечно, он не мог дойти до Санта-Моники пешком, и потому оставалось только одно – довериться любой из брошенных машин, что в изобилии стояли на улицах его квартала. Но те, по большей части, не годились для поездки: у одной сел аккумулятор, у другой засорился бензонасос, бак пустой, покрышки лысые.

В конце концов в одном гараже в миле от своего дома он нашел машину, которую смог стронуть с места, и тут же поехал в Санта-Монику – подыскивать другой фургон. Поставил в свой новый «виллис» новый аккумулятор, наполнил бак бензином, набил багажник канистрами с горючим и вернулся домой примерно за час до заката.

Он принял все меры предосторожности, чтобы не опоздать.

К счастью, генератор уцелел. Вероятно, вампиры не сознавали, сколько он значил для Невилла: никакого ущерба они ему не причинили, если не считать оборванного провода и нескольких вмятин. Невилл умудрился починить генератор на следующее же утро после нападения, и поэтому замороженные продукты не испортились. За это он был благодарен судьбе – он точно знал, что теперь, когда электростанции встали, замороженные продукты больше нигде не достанешь. В тот же день он навел порядок в гараже: выбросил все, что осталось от запасных лампочек, пробок, проводов, штепсельных вилок, банок с припоем, автомобильных запчастей – и, как ни странно, обломки коробки с семенами, которую неизвестно когда и зачем поставил в гараж.

Стиральную машину они отделали так, что нечего было и ремонтировать – пришлось ее заменить. Но это-то дело не сложное. Противнее всего было вытирать разлитый ими бензин.

«Они просто сами себя превзошли, когда взялись выливать бензин на пол», – раздраженно думал Невилл, в сотый раз выжимая тряпку.

Наводя порядок в самом доме, он замазал трещины в штукатурке. А в качестве дополнительного подарка себе освежил гостиную – наклеил на стену новые фотообои.

Стоило начать работу, как он обнаружил, что почти радуется всем этим занятиям. В них можно было погрузиться с головой, сжигая энергию, которую неустанно поставляла клокочущая ярость. А еще это было отрадное дополнение к монотонной рутине его ежедневных обязанностей «отвезти трупы, навести порядок вокруг дома, развесить чеснок».

В эти дни он пил умеренно, умудряясь почти весь день обходиться без спиртного. И даже вечерние застолья из бессмысленных попыток сбежать от себя превратились в умиротворяющие посиделки с рюмочкой на сон грядущий. Аппетит у него улучшился, он пополнел на четыре фунта, одновременно лишившись небольшого брюшка. Он даже спал по ночам – усталым сном, без сновидений.

День-два он тешил себя идеей переезда в какой-нибудь шикарный отель. Но, представив себе, сколько придется возиться, чтобы привести его в жилой вид, передумал. Нет, он уже прирос к этому дому.

Теперь Роберт Невилл сидел в гостиной, слушал Моцарта – симфонию «Юпитер» – и размышлял, как же, от какой печки начать свои исследования.

Ему известны некоторые детали, но это лишь наземные ориентиры над скрывающимися в глубине причинами.

Ответ в чем-то другом. Возможно, ключиком был какой-нибудь известный, но недооцененный им факт, какое-то обыденное явление, которое он еще не смог связать с общей картиной.

Но что же это?

Он неподвижно сидел в кресле, держа в руке запотевший стакан, пристально глядя на фотообои.

То был канадский пейзаж: глухой северный лес, погруженный в таинственный зеленый сумрак. Деревья стоят неподвижно и отчужденно, их ветви пригибает к земле глубокое безмолвие природы, не знающей человека. Невилл глядел в немые зеленые глубины леса и размышлял.

Может быть, если мысленно вернуться назад… Возможно, ответ лежит где-то в прошлом, в какой-то темной расселине его памяти.

«Тогда вернись, – приказал он себе, – вернись в старые времена».