…Ваш маньяк, Томас Квик - Ханнес Ростам (2012)

«Томас Квик рос пятым ребенком в семье, где было семеро детей. Отец работал санитаром в учреждении по реабилитации наркоманов, мать — уборщицей и завхозом в ныне закрытой школе. На сегодняшний день обоих родителей нет в живых. […] То, что скрывалось за внешним фасадом, долго оставалось семейной тайной. Томас Квик, по его собственным словам, когда ему не было и четырех лет, постоянно подвергался сексуальным домогательствам со стороны отца: тот принуждал его к оральному и анальному сексу.

Во время одного из таких случаев происходит то, что сказалось на всей последующей жизни и сексуальной ориентации Квика: внезапно появившаяся мать становится свидетельницей происходящего. От пережитого потрясения у нее случается выкидыш, и она с криками обвиняет четырехлетнего Томаса в том, что он убил своего младшего брата. Отец также пускается в упреки и обвинения, утверждая, что мальчик соблазнил его.

После этого случая отношение матери к сыну было окрашено ненавистью. Вину за все произошедшее она возложила на сына, которому эта ноша оказалась не по плечу.

По словам Квика, она как минимум один раз пыталась убить его. Он говорит также о том, что с этого момента мать стала вместе с отцом участвовать в сексуальном принуждении сына».

Далее Янне Матссон констатирует, что Квик еще в подростковом возрасте совершил два убийства:

«В возрасте 13 лет Квику надоели приставания отца, и он вырвался из его рук во время очередной попытки изнасилования. В тот раз Квику очень хотелось убить отца, однако он говорит, что не решился этого сделать.

Вместо этого он перенимает извращенные привычки родителя, однако в еще более садистском и болезненном варианте. Полгода спустя, в возрасте 14 лет, он убивает своего сверстника из Векшё. […] Спустя три года, 16 апреля 1967-го, еще один 13-летний мальчик погибает от рук Томаса Квика».

Хотя участие Квика ни в одном убийстве не было доказано, хотя он пока не был осужден, СМИ исходили из того, что он виновен. То же самое касалось его рассказов о родителях, которые якобы подвергали своего сына систематическому насилию и покушались на его жизнь.

Отношение СМИ к происходящему в те годы можно объяснить тремя фактами: во-первых, признаниями самого Квика, во-вторых, категоричными утверждениями прокурора Кристера ван дер Кваста, что существуют прочие доказательства причастности Квика к другим убийствам. В-третьих, эти утверждения перемежались данными о сексуальных посягательствах Томаса Квика в отношении четырех мальчиков в 1969 году, а также выдержками из заключения судебно-психиатрической экспертизы о его опасности для общества.

Таким образом родилась полная и в каком-то смысле логичная история монстра-убийцы, которого теперь должны были осудить за первое из его серийных убийств.

В статье в «Свенска Дагбладет» вновь цитировалось заключение психиатра, обследовавшего Квика в 1970 году, согласно которому Квик страдал «конституционально обусловленным, ярко выраженным сексуальным извращением pedofilia cum sadismus».

Суд первой инстанции города Фалуна осудил тогда Квика за сексуальное насилие над мальчиками, и он был передан на лечение в судебно-психиатрическую клинику. Через четыре года врачи сочли Квика, которому тогда исполнилось двадцать три года, здоровым и приняли решение о выписке.

«Задним числом можно сказать, что отпускать его, конечно, было неправильно», — подводила итоги статья, в конце которой репортер предвосхищал решение суда по поводу виновности Квика в убийстве Чарльза Зельмановица: «Они выпустили заряженную бомбу, начиненную болью и тоской. Позднее эта тоска заставит Квика и его приятеля-гомосексуала из Питео надругаться над 15-летним мальчиком, убить его и расчленить тело».

Хотя многие жуткие подробности уже были опубликованы в прессе, встреча с Томасом Квиком в суде Питео стала для слушателей настоящим шоком. Журналисты соревновались в выражении отвращения к монстру, сидевшему на скамье подсудимых.