Платон. Избранное - Платон

Сократ. Теперь ты понимаешь, что такой зритель – последнее из звеньев, которые, как я говорил, получают одно от другого силу под воздействием гераклейского камня. Среднее звено – это ты, рапсод и актер, первое – сам поэт, а бог через вас всех влечет душу человека куда захочет, сообщая одному силу через другого. И тянется, как от того камня, длинная цепь хоревтов[38] и учителей с их помощниками: они держатся сбоку на звеньях, соединенных с Музой. И один поэт зависит от одной Музы, другой – от другой. Мы обозначаем это словом «одержим», и это почти то же самое: ведь Муза держит его. А от этих первых звеньев – поэтов – зависят другие одержимые: один – от Орфея, другой – от Мусея, большинство же одержимо Гомером, или, что то же самое, он их держит. Один из них – ты, Ион, и Гомер держит тебя. Когда кто-нибудь поет творения другого поэта, ты спишь и не находишь, что сказать, а когда зазвучит песнь этого поэта, ты тотчас пробуждаешься, душа твоя пляшет, и ты нисколько не затрудняешься, что сказать. Ведь то, что ты говоришь о Гомере, все это не от искусства и знания, а от божественного определения и одержимости; как корибанты чутко внемлют только тому напеву, который исходит от бога, каким они одержимы, и для этого напева у них довольно и телодвижений, и слов, о других же они не помышляют, так и ты, Ион, когда кто-нибудь вспомнит о Гомере, искусен, о других же не знаешь, что сказать. А причина того, о чем ты меня спрашиваешь – почему ты Гомера знаешь, а остальных нет, – та, что не от выучки, а по божественному определению ты – искусный хвалитель Гомера. [Т. 1. Ион. 535 d – 536 d. С. 378–379]

…Вид одержимости и неистовства – от Муз, он охватывает нежную и непорочную душу, пробуждает ее, заставляет выражать вакхический восторг в песнопениях и других видах творчества и, украшая несчетное множество деяний предков, воспитывает потомков. Кто же без неистовства, посланного Музами, подходит к порогу творчества в уверенности, что он благодаря одному лишь искусству станет изрядным поэтом, тот еще далек от совершенства: творения здравомыслящих затмятся творениями неистовых. [Т. 2. Федр. 245 а. С. 154]

Глава 8

Искусство красноречия

Диалоги: Софист. Федр.

Основу человеческого бытия составляет душа: какова она, таков и человек, его поступки, устремления, ценности. Вместе с тем, душа живет в мире, который воздействует на нее. Следовательно, влияние на душу оказывает и внутренний мир человека, и внешняя среда. Люди, взаимодействуя друг с другом, способны воздействовать на души своих собеседников, в том числе и силой своей речи. Искусство красноречия заключается в способности оратора подобрать вид речи, соответствующий природным свойствам и состоянию души слушающего, чтобы убедить его в своей правоте.

Структура речи должна включать:

– вступление,

– изложение и свидетельства,

– доказательства,

– правдоподобные выводы,

– подтверждение и добавочное подтверждение.

Собеседники критикуют суд за то, что судьи стремятся не к истине, а лишь к убедительности, которая основана на правдоподобии и искусности ораторов. Также критике подвергаются софисты, которые ради денег и славы могут утверждать любые противоположности, не заботясь об истине.

Сколько ни есть великих искусств, все они, кроме того, нуждаются в тщательном исследовании природы вещей возвышенных. Отсюда, видимо, как-то и проистекает высокий образ мыслей и совершенство во всем. Этим и обладает Перикл кроме своей природной одаренности. Сблизившись с Анаксагором, человеком, по-моему, как раз такого склада, Перикл преисполнился познания возвышенного и постиг природу ума и мышления, о чем Анаксагор часто вел речь; отсюда Перикл извлек пользу и для искусства красноречия. [Т. 2. Федр. 270 а. С. 180]