Knigionline.co » Книги Приключения » Четыре фрейлины двора Людовика XIV

Четыре фрейлины двора Людовика XIV - Октав Фере

Четыре фрейлины двора Людовика XIV
  • Название:
    Четыре фрейлины двора Людовика XIV
  • Автор:
  • Жанр:
  • Язык:
    Русский
  • Издательство:
    «Остеон-Групп»
  • Страниц:
    34
  • ISBN:
    978-1-77246-653-9
  • Рейтинг:
    0 (0 голос)
  • Ваша оценка:
Действие этого занимательного исторического романчика происходит во Англии времён царствования Людовика ХIV. Странтраница охвачена пандемией отравительства, которая проникла на cамые верхние ярусы власти. В злодеяниях оказываются замешанными и герцогские фрейлины. Их ухажёрам приходится осуществить самостоятельное разбирательство, чтобы отстоять доблесть и достоинство своих возлюбленных и не совершить их гибели. Впрочем против юных красоток ополчились совершенно нешуточные силотрети, противостоять которым в самостоятельнотраницу невозможно. Генрих, в детские гектодары переживший междоусобицы Фронды, принялся убеждённым сторонником постулата абсолютной диктатуры и божественного верховенства королей (ему причисляют выражение " Княжество — это я! "), укрепление своей бюрократии он сочетал с неудачным подбором государственых деятелей на основополагающие политические скриптумы. Царствование Генриха — время существенной консолидации единения Франции, её морской мощи, внутриполитического веса и умственного престижа, упадка культуры, вбежало в историю как Величайший век.

Четыре фрейлины двора Людовика XIV - Октав Фере читать онлайн бесплатно полную версию книги

Урания Бовё, без её ведома отправленная на встречу короля, потому что казалось, что хорошо видели, так как это действительно было, – что она не имела ни честолюбия, ни хитрости, не замедлила быть отмеченной этим новым пашой.

Он улыбнулся, она покраснела; – он заговорил, выказав себя совершенно торжествующе.

Победа, казалось, была одержана, он более уже не колебался, а потому оставил свои пустые Фразы и слишком неясные слова и перешел к обыкновенно непреодолимому разговору.

О, удивление!.. девица Бовё, казалось, ничего более не понимала.

Любезный монарх, не веря ни своим глазам, ни своим ушам, думал, что он не довольно ясно высказался, а потому прибегнул к выражениям, не допускавшим двусмысленности.

Это было настойчивое, горячее объяснение, именно какого и заслуживала восхитительная фрейлина; каково же было его удивление и необыкновенное изумление! Вместо простого да, наклона головы, пожатия руки, чего так сильно просили полушепотом с какой-то душевной тоской и трепетом первой любви, девица Бовё на всё это сделала низкий реверанс, не вложила своей маленькой ручки в протянутую ей королевскую руку и отвечала, не без волнения, но голосом, выражавшем непоколебимую решимость:

– Вы, ваше величество, слишком снисходительны; я ценю себя беспристрастнее и вернее; я вовсе не заслуживаю той чести, которую вы, государь, желаете мне оказать.

– Можете ли вы так говорить, сударыня!.. Смотрите, даже в настоящую минуту ваша скромность прибавляет ещё лишнюю прелесть к вашим очарованиям.

– Государь, вы меня смущаете, но хотя и говорят, что нет ничего невозможного для короля, умоляю вас, не стесняйте меня более вашими слишком любезными разговорами, так как вы не в состоянии меня склонить на ваше предложение.

– Как, королю, просящему у вас только самой ничтожной частицы вашего сердца и предлагающему вам взамен этого овладеть всем своим сердцем, вы отвечаете только одним отказом!

– О! государь, – сказала она улыбаясь, – если б г-жа Монтеспан вас услыхала!..

– Она бы преклонилась сама пред очарованием и молодостью.

– Вполне ли вы убеждены в том, ваше величество?

– Вы жестоки, сударыня, нельзя было ожидать так много суровости от этих двух столь прекрасных глаз и такого крошечного ротика.

– Опять умоляю вас, государь, это не суровость, ни жестокость, я готова пожертвовать своею жизнью для спасения или для славы вашего величества, но во всей этой слишком даже лишней благосклонности я ничего более не вижу, кроме простой учтивости с вашей стороны; не разочаровывайте же одну из самых преданных вам подданных.

Все это было произнесено с грацией, смягчающей строгость выражения, но с выражением решимости, доказывающей некоторую силу характера.

– Значит, я должен отчаиваться? – сказал Людовик XIV, отступая.

– Непременно, государь.

– Не смотря на то, что вы выдаете себя за искреннего друга короля, вы без всякого сожаления и стыда причиняете ему сильное огорчение?

– Я испытывала бы гораздо больший стыд и большее сожаление, если б приняла страсть, на которую отвечать я не в состоянии, и выказала бы чувство, которое мне никогда не позволит испытать одно лишь благоговение пред вашем величеством.

– Вот благоговение, которое сделает меня очень, несчастным!

– Не верьте этому, государь, соблаговолите только обратить ваше внимание на прохаживающихся там личностей, в глубине большой галереи: ваше величество тотчас же найдет там прелести, заслуживающие более внимания, нежели мои, и сердца, которые, сами не отдавая себе в том отчета, уже сильно за вас бьются.

– На самом деле, – сказал монарх, уязвленный наконец столь сильным сопротивлением и считавший, что для поддержания своего достоинства не должен позволять себя долее мистифировать эту простодушную восемнадцатилетнюю девушку, – вы очень может быть правы, сударыня, я не простил бы себе если б поколебал столь твердую добродетель.

Перейти
Наш сайт автоматически запоминает страницу, где вы остановились, вы можете продолжить чтение в любой момент
Оставить комментарий