Аня и её куклы - Лукас Ольга

Р е в о л ю ц и о н е р (отвешивает поклон, делает реверанс, всячески раскланивается). Ваше величество! Я был слеп! Ослеплен страданием своего народа! Я не знал, не ведал, что в этом замке живет такой же народ, как и везде! Тираны — они где-то там, далеко. Ворочают миллионами, владеют корпорациями. Простите меня, я был молод и пылок. Простите, что назвал вас тираном и упорствовал в своем заблуждении. Вы не тиран. Вы — величайший в мире король.

К о р о л ь. Последняя фраза была лишней.

Р е в о л ю ц и о н е р (делает несколько движений назад, как при перемотке кинопленки в обратном направлении). Простите меня, я был молод и пылок. Простите, что назвал вас тираном и упорствовал в своем заблуждении. Вы не тиран. Точка.

К о р о л ь (берет его за ухо). Будешь еще обзываться?

Р е в о л ю ц и о н е р (корчится от боли). Больше не буду, ваше великое величество!

К о р о л ь (отпускает его, брезгливо вытирает руку о стену). То-то.

П р и н ц е с с а (сцепляет их мизинцами друг с другом и, приплясывая, напевает). Мирись, мирись, мирись и больше не дерись! А если будешь драться, то я буду кусаться!

Король и Революционер, сцепившись мизинцами, кружатся.

К о р о л ь (остановился). Ну, хватит. Бери этого мальчика и марш в свою комнату!

П р и н ц е с с а. Но папочка!

К о р о л ь. Я сказал! И не смейте громко включать музыку, а то соседи жалуются!

Принцесса берет Революционера за руку и ведет его за собой. Они забираются на крышу — туда, где в самом начале действия сидела Принцесса, кое-как устраиваются вдвоем на балконе, достают огромные наушники, прижимаются друг к другу щеками, надевают наушники и начинают покачиваться в такт музыке, которая слышна только им двоим.

Король возвращается в свой отсек. Шут выбегает ему навстречу, потрясая бумагой, выписанной Начальницей стражи. Начальница стражи, немного поговорив с Королем, возвращается к себе.

Шут добегает до своего отсека. Увидев, что у них дома посторонние, делает шаг назад, прикрываясь бумагой. Аня хватает бумагу, только что написанную Женой Шута, и тоже прикрывается ею.

Ж е н а Ш у т а. Дорогой, у нас гости. Знакомься.

А н я (не глядя на Шута, читает по бумажке). Это рекомендательное письмо моей матушки, в котором сказано, что я — бедная родственница из Тридевятого королевства.

Ш у т (не глядя на Аню, жене). По этому заверенному документу я, королевский шут, буду исполнять обязанности садовника, с повышением жалованья, пока не выведу на чистую воду опасного государственного преступника.

Ж е н а Ш у т а. А когда выведешь преступника — тебе жалованье понизят?

Ш у т. Видимо, да. Думаешь, это нелогично?

Ж е н а Ш у т а. Делай как знаешь. Ты все равно сделал как знаешь. Значит, садовником будешь, да? Добился своего, да? Ну ничего. Я найду способ сберечь твой талант для потомков. Ты у меня еще попляшешь!

Ш у т (как будто успокоился — все идет привычным курсом; обращаясь к Ане). А, простите, я не понял, вы чья будете бедная родственница?

А н я (глядя на Жену Шута). Э… Наверное… ваша?

Ж е н а Ш у т а. Нет, тогда не получается. Тогда тебя здесь никто не пропишет.

А н я. Тогда — Короля?

Ж е н а Ш у т а. Так тоже не получается! Тогда Король… тебя… (Показывает, что, по ее мнению, Король будет делать с Аней, когда ее здесь пропишут.)

Ш у т. Может быть, Королевы?

Ж е н а Ш у т а (разозлилась, хватает вазу, в которой стоял букет). Что — Королевы? Какой тебе еще Королевы?

Ш у т (разжимает ее пальцы, ставит вазу на место, спокойно). Родственница — Королевы. Родственницу Королевы можно прописать во дворце. При этом родственница Королевы не является кровной родней Королю.

Ж е н а Ш у т а (отбирает у Ани письмо, быстро что-то исправляет). А голова у тебя варит. Кстати, на ужин у нас бараньи мозги. Но только две порции.