Спортивный журналист - Иэн Бэнкс (2003)

Потрясающий вид из окон тоже идет в плюс. Из высокой машины и лучше видишь, что творится между и за припаркованными машинами, и на дороге удачнее планируешь обгоны. Лобовое стекло «дефендера» начинается на уровне крыши обычной машины, и порой из такой машины – особенно нашей, посаженной на 750-е шины, которые прекрасно вписались бы в образ трактора, – взираешь сверху вниз даже на «Рейнджроверы». И еще. Водитель и пассажиры получают возможность заглядывать за стены, ограды и заборы; даже давно знакомая дорога, когда проезжаешь по ней на подобном монстре, открывается с новой стороны.

Другие преимущества «дефендера». Его трудно потерять. Поставишь обычную машину на забитой парковке супермаркета, забудешь, где ты ее оставил, – и замучаешься искать. С «дефендером» такого не бывает: выходишь с тележкой из дверей – и отлично видишь его с любого расстояния, потому что он загораживает солнце. Кстати, о магазинных тележках: «дефендер» смеется в лицо этим злодейкам, которые так и норовят поцарапать сверкающие автомобили. Ну честно: можно гордиться своей обожаемой машиной и при этом не обращать ни малейшего внимания на вмятины, царапины и сколы.

Более того, без парочки вмятин «дефендер» выглядит непривычно; «дефендеры» даже стыдятся появляться на людях чистыми и сверкающими, а уж если на них стоят блестящие диски… боже ж мой! К тому же в машину с большим клиренсом – днище у нее располагается приблизительно на уровне моего бедра, а я чуть выше метра восьмидесяти – намного легче укладывать тяжести, нагрузка на позвоночник и поясницу намного меньше, чем при погрузке тяжестей во вместительный, но низкий багажник.

Опытный водитель даже может маневрировать на этой машине удивительно ловко; «дефендер» легко наклоняется в сторону, и водитель всегда чувствует, что управляет автомобилем, который два метра высотой и всего полтора метра шириной, но на котором, до определенного предела, можно пофорсить. Можно даже повизжать покрышками, правда, такие забавы нервируют пассажиров, а потому не рекомендуются. Не рекомендуются они еще и потому, что визг резины обычно означает, что стоит хоть чуть-чуть добавить скорости – и ты совершишь серию завораживающих, но чреватых травмами переворотов и сальто, а потом станешь вкраплением (или вкраплениями) в местный пейзаж.

Последнее преимущество. Оно касается только Лондона, но если я верно понял правила, на «Лендровере», как у меня, можно гонять по центральным улицам, не платя пошлины. Я, конечно, не призываю так поступать, но говорю, что в принципе это реально.

Между прочим, в модели 11 County Station Wagon минимум десять пассажирских мест. Трудно поверить, но теоретически их даже одиннадцать, если учитывать место рядом с водителем: сидящий на нем пассажир становится жертвой домогательств каждый раз, когда нужно включить четную передачу. Так что большинство водителей вместо этого бесполезного так называемого сиденья устанавливают бардачок для всяких полезных вещей. Из-за разросшегося количества кресел и ремней безопасности машина проходит по классу автобусов, и, хотя из-за этого налог на нее будет выше, бесплатный проезд по центру Лондона на протяжении всего нескольких недель с лихвой это окупит.

День по-прежнему ясный и солнечный. Не теплый, но спокойный даже на воде. Паром пробивается сквозь полуметровые волны; южная граница Гурока растворяется вдали, и я отправляюсь на другой борт, чтобы понаблюдать приближение Дануна и Аргайла.

Как я тут вообще оказался?

Всю эту кашу заварил мой агент несколько месяцев назад. В конце концов, у профессионалов так и положено. Как-то прохладным октябрьским днем я сидел дома в Норт-Куинсферри, читал газету, думал о своем – и вдруг зазвонил телефон.

– Алло.

– Бэнкси? Это Мик. У меня, кажется, для тебя кое-что есть.