Сад любви (сборник) - Хайям Омар

«Пожар короткий где-то отпылал».

* * *

– Что песня, кубки, ласки без тепла?

– Игрушки, мусор детского угла.

– А что молитвы, подвиги и жертвы?

– Сожженная и дряхлая зола.

* * *

Ночь. Ночь кругом. Играй ее, взволнуй!

Тюрьма!.. Все он, ваш первый поцелуй,

Адам и Ева: дал нам жизнь и горечь.

Злой это был и хищный поцелуй!

* * *

– Как надрывался на заре петух!

– Он видел ясно: звезд огонь потух.

И ночь, как жизнь твоя, прошла напрасно.

А ты проспал. И знать не знаешь – глух.

* * *

Сказала рыба: «Скоро ль поплывем?

В арыке жутко – тесный водоем».

«Вот как зажарят нас, – сказала утка, —

Так все равно: хоть море будь кругом!»

* * *

«Из края в край мы к смерти держим путь.

Из края смерти нам не повернуть».

Смотри же: в здешнем караван-сарае

Своей любви случайно не забудь!

* * *

Где вы, друзья? Где вольный ваш припев?

Еще вчера, за столик наш присев,

Беспечные, вы бражничали с нами…

И прилегли, от жизни охмелев!

* * *

«Я побывал на самом дне глубин.

Взлетал к Сатурну. Нет таких кручин,

Таких сетей, чтоб я не мог распутать…»

Есть! Темный узел смерти. Он один!

* * *

«Предстанет Смерть и скосит наяву

Безмолвных дней увядшую траву…»

Кувшин из праха моего слепите:

Я освежусь вином – и оживу.

* * *

Гончар. Кругом в базарный день шумят…

Он топчет глину, целый день подряд.

А та угасшим голосом лепечет:

«Брат, пожалей, опомнись – ты мой брат!..»

* * *

Сосуд из глины влагой разволнуй:

Услышишь лепет губ, не только струй,

Чей это прах? Целую край – и вздрогнул:

Почудилось – мне отдан поцелуй.

* * *

Нет гончара. Один я в мастерской.

Две тысячи кувшинов предо мной.

И шепчутся: «Предстанем незнакомцу

На мир толпой разряженной людской».

* * *

Кем эта ваза нежная была?

Вздыхателем! Печальна и светла.

А ручки вазы? Гибкою рукою:

Она, как прежде, шею обвила.

* * *

Что алый мак? Кровь брызнула струей

Из ран султана, взятого землей.

А в гиацинте – из земли пробился

И вновь завился локон молодой.

* * *

Над зеркалом ручья дрожит цветок;

В нем женский прах: знакомый стебелек.

Не мни тюльпанов зелени прибрежной:

И в них – румянец нежный и упрек…

* * *

Сияли зори людям – и до нас!

Текли дугою звезды – и до нас!

В комочке праха сером, под ногою

Ты раздавил сиявший юный глаз.

* * *

Светает. Гаснут поздние огни.

Зажглись надежды. Так всегда, все дни!

А свечереет – вновь зажгутся свечи.

И гаснут в сердце поздние огни.

* * *

Вовлечь бы в тайный заговор Любовь!

Обнять весь мир, поднять к тебе Любовь,

Чтоб с высоты упавший, мир разбился,

Чтоб из обломков лучшим встал он вновь!

* * *

Бог – в жилах дней. Вся жизнь – Его игра.

Из ртути он – живого серебра.

Блеснет луной, засеребрится рыбкой…

Он – гибкий весь, и смерть – Его игра.

* * *

Прощалась капля с морем – вся в слезах!

Смеялось вольно море – все в лучах!

«Взлетай на небо, упадай на землю, —

Конец один: опять – в моих волнах».

* * *

Сомненье, вера, пыл живых страстей —

Игра воздушных мыльных пузырей:

Тот радугой блеснул, а этот – серый…

И разлетятся все! Вот жизнь людей.

* * *

Один – бегущим доверяет дням,

Другой – туманным завтрашним мечтам,

А муэдзин вещает с башни мрака:

«Глупцы! Не здесь награда, и не там!»

* * *

Вообрази себя столпом наук,

Старайся вбить, чтоб зацепиться, крюк

В провалы двух пучин – Вчера и Завтра…

А лучше – пей! Не трать пустых потуг.