Медуза - Клайв Касслер, Пол Кемпрекос (2009)

– Что происходит, Джо? Трос взбесился.

Остин услышал неразборчивые голоса на фоне какого-то металлического лязга. Потом трос внезапно перестал дрожать, и связь прервалась.

Остин напрягал слух. Ничего. Даже шороха помех. Он снял наушники и осмотрел соединения. Все в порядке. Он отцепил от пояса рацию и вызвал капитана, который находился на мостике.

– Я потерял голосовую связь с Б-3. Видеопередача есть?

– Нет, с тех пор как ее отключили, – ответил капитан.

– Резервную систему проверили? – поспешно спросил Остин.

В отличие от первой батисферы, которую соединяла с поверхностью одна телефонная линия, несущий кабель Б-3 включал в себя несколько разных линий связи – на случай, если одна из них выйдет из строя в водной среде.

– Конечно, Курт. Ничего. Ни одна система не действует.

На загорелом лице Остина отразилась озабоченность. Если выходит из строя одна система, ее заменяет другая. Завала похвастал, что созданный им для Б-3 приборный комплект не уступает оборудованию реактивного лайнера.

Остин приказал крановщику выбрать трос. Тот выходил из воды и наматывался на барабан, и Остин услышал взволнованный голос крановщика:

– Курт, что-то неладно. На том конце нет сопротивления. Нет тяжести. Все равно что сматываешь леску, после того как рыба сорвалась.

Остин попросил его ускорить подъем батисферы, и трос начал выходить из воды еще быстрее. Группа подъема стояла у поручней, молча глядя на трос. Съемочная группа НУМА, почувствовав напряженную атмосферу, прекратила съемку.

– Почти на поверхности, – предупредил крановщик. – Внимание.

Он убавил скорость лебедки, но трос, выйдя из воды, щелкнул как хлыст; батисфера больше не была прикреплена к нему. Крановщик пронес болтающийся конец кабеля над палубой, пустил лебедку обратным ходом и уложил на палубу несколько ярдов кабеля. Остин подошел и поднял его конец.

Видеооператор, стоявший поблизости, увидел, что Остин держит в руках оборванный кабель.

– Проклятая штука лопнула! – воскликнул он.

Остин знал, что трос способен выдержать нагрузку в десять раз большую. Он внимательно осмотрел его. Срез прядей оплетки был ровным, как щетинки кисти художника. Он повернулся к океанографу НУМА, который выбирал место погружения.

– Есть там внизу какие-нибудь особенности – кораллы или края утесов, которые могли бы перерезать трос? – спросил он.

– Дно гладкое, как гладильная доска, – ответил океанограф, почти оскорбленный вопросом. – Одни только водоросли. Ничего, кроме ила. Потому мы и выбрали это место. Прежде чем давать рекомендации, мы тщательно проверили профиль дна.

Капитан Гэннон, наблюдавший за ними с мостика, видел, что Остин разглядывает кабель. Он поспешно спустился на палубу и энергично выругался, когда Остин показал ему перерезанный трос.

– Что могло случиться?

Остин покачал головой.

– Хотел бы я знать.

– Звонят с судна прессы, – сообщил капитан. – Спрашивают, что с видеотрансляцией.

Остин посмотрел на окружившие их суда, которым не позволяли подойти катера береговой охраны.

– Передайте, что у нас проблемы с оптоволоконным кабелем. И нужно время, чтобы разобраться.

Капитан позвонил на мостик, передал слова Остина и снова повесил рацию на пояс.

– Все будет в порядке, Курт? – спросил Гэннон с тревогой. – Мешки плавучести должны вытолкнуть Б-3 наружу, верно?

Остин, прищурившись, взглянул на сверкающую поверхность океана.

– Батисфера глубоко под водой, дадим ей еще немного времени. Но надо готовить ДУА на случай, если понадобится посмотреть.

Несмотря на внешнее спокойствие, Остин понимал, что с каждой минутой возможность подъема с помощью мешков плавучести уменьшается. Пассажиры батисферы могут рассчитывать на то, что аккумуляторы обеспечат освещение. Но воздух спустя какое-то время кончится. Остин подождал еще несколько минут, потом позвонил капитану и рекомендовал готовить к погружению ДУА.