Воин Доброй Удачи - Р. Скотт Бэккер (2015)

Адепт, пыхтя, вскарабкался на пони Барибула с потемневшим от гнева лицом, который слабые люди напускают на себя, чтобы скрыть стыд. Остальные уже повернулись к нему спиной, продолжив путь на север. Барибул был мертв, а они слишком устали, чтобы волноваться из-за этого. Все равно он был несносным выскочкой.

Сорвил задержался, разглядывая мертвое тело в пыли. Впервые он понял всю жестокость их усилий – насколько мог представить. Наследникам грозила неминуемая гибель, и если не оставлять в стороне свое малодушие и гордыню, он умрет не только без братьев, но и без друзей.

Отряд ехал по равнине, рассыпавшись в беспорядке, за каждым пони тянулся столб пыли. Цоронга ехал один, огорченный постоянными потерями верховых. Повесив голову, он то и дело опускал веки, словно вот-вот заснет. Рот у него приоткрылся. За усталостью наступила хандра, ступор перед бесконечной дорогой.

– Я следующий, – произнес наследный принц с внезапным отвращением, когда с ним поравнялся Сорвил. – Толстяк уже положил глаз на моего Мебби. Да, Мебби?

Он запустил пальцы в гриву своего пони, украшенную плюмажем.

– Подумать только. Сатакхан Высокосвященного Зеума, ковыляющий в пыли…

– Уверен, мы выка…

– Да все отлично, – перебил Цоронга, подняв руку. – Теперь, когда подданные начнут жаловаться на свои невзгоды, я могу сказать: «А вот я помню время, когда вынужден был ковылять в одиночку по долам, кишащим шранками…».

Он засмеялся, словно увидел их побледневшие лица.

– Кто стал бы плакаться такому сатакхану? Кто посмел бы?

При этих словах он обернулся к Сорвилу, но говорил, ни к кому не обращаясь, словно полагал, что слушатель его не понимает.

– Я не Наместник! – выпалил Сорвил.

Цоронга заморгал, будто проснувшись.

– Ты теперь говоришь на шейитском?

– Я не Уверовавший король, – с нажимом повторил Сорвил. – Знаю, ты думал иначе.

Наследный принц фыркнул и отвернулся.

– Думал? Нет, предводитель. Я знал.

– Как? Откуда знал?

Изнеможение снимает все покровы и маски с людей, не столько оттого, что вежливость требует усилий, а оттого, что усталость – враг пустых разговоров. Зачастую невыспавшиеся и изнуренные глухи к обидам, которые остро задевают просто бодрствующих.

Цоронга ухмыльнулся с таким выражением, которое можно было принять только за ехидство.

– Аспект-император. Он видит людей насквозь, предводитель. Думаю, и тебя он рассмотрел вполне ясно.

– Нет, я… я не знаю, что случилось в… в…

Он притворился, что язык не слушается его, а познания в шейитском настолько скудны, что только позорят его, но слова были готовы, закреплены в тех бесконечных бдениях, что он провел с Эскелесом.

– Я не знаю, что случилось в совете!

Цоронга отвел глаза, посмеиваясь над ним, словно над младшей сестренкой.

– Я думал, все и так ясно, – проговорил он. – Изобличили двух шпионов. Двух лжецов…

Сорвил вспыхнул. Разочарование накрыло его с головой, захотелось просто закрыть глаза и упасть с седла. В голове все смешалось, завертелось в бессмысленном вихре. Земля показалась мягкой подушкой. Лучше просто заснуть на ней! А его пони, Упрямец, пусть достается Эскелесу. Он сильный. Мебби останется у Цоронги, и ему не придется хвастать своими лишениями перед ноющими подданными…

Молодой король быстро отогнал от себя эти нелепые мысли.

– Цоронга. Посмотри на меня… Прошу. Я враг твоего врага! Он убил моего отца!

Наследный принц провел по лицу, словно стараясь стереть усталость.

– Тогда почему…?

– Чтобы изжить… эту травму… раздор между нами! Изжить внутренний разлад! Или… или…

– Или что? – спросил Цоронга с равнодушным отвращением.

– Может быть, он ошибся.

– Что? – расхохотался Цоронга. – Ты оказался настолько изворотлив? Варвар? Избавь меня от этих врак, пастух! Чушь!

– Нет… Нет! Потому…

– Потому… потому… – передразнил Цоронга.