Нормандцы в Сицилии - Джон Джулиус Норвич (2005)

Интерес и уважение к закону были отличительными чертами большинства средневековых обществ Запада; но один из парадоксов нормандской истории заключается в том, что эти качества проявились в такой степени у народа, прославившегося своими беззакониями по всей Европе. Пиратство, нарушение клятв, грабеж, насилие, вымогательство, убийство – такие преступления совершались жизнерадостно и постоянно нормандскими королями, герцогами и баронами задолго до того, как Крестовые походы опустили еще ниже планку на шкале моральных норм цивилизованного мира. Объяснение состоит в том, что нормандцы были прежде всего прагматиками. Они видели в законе величественную и прочную структуру, на которой можно строить государство и которую можно использовать как оплот в любом предприятии. Как таковой, закон становился не их господином, но их рабом, и они стремились укрепить его просто потому, что сильный раб полезнее слабого. Такое отношение превалировало среди нормандских правителей на севере и на юге. Именно поэтому даже самые неразборчивые в средствах властители почти всегда умудрялись давать изобретательное законное оправдание всему, что они делали; и почему величайшие нормандские строители государственности, король Генрих II в Англии и король Рожер в Сицилии, сконцентрировали свои усилия прежде всего на построении развитой правовой системы в своих владениях. Никто из них никогда не рассматривал закон как абстрактный идеал и тем более не смешивал его с правосудием.

Прагматический подход и забота о внешних формах видны еще отчетливей в отношении нормандцев к религии. Они казались по-настоящему богобоязненными, как всякий человек в Средние века, и, как большинство людей, пребывали в убеждении, что главная цель религии – обеспечить человеку возможность после смерти избежать адского пламени и достичь небес как можно быстрее и безболезненнее. Благополучие в таком путешествии обеспечивается, как обычно верили, исполнением правил, предписанных церковью, – регулярным присутствием на мессе, соблюдением постов, покаянием по необходимости, паломничеством при случае и щедрыми дарами церквам и монастырям. Пока эти формальные требования не нарушаются, человек волен в остальном поступать как хочет и его не следует судить строго. Также нет необходимости подчиняться диктату церкви в мирских делах. Как мы увидим, подлинные религиозные чувства Гвискара или Рожера никогда не мешали им драться зубами и когтями против того, что они считали недопустимым посягательством со стороны папства, так же как искренняя вера Генриха Плантагенета не предотвратила его столкновения с Беккетом. Отлучение от церкви было действительно суровым наказанием, применявшимся в особых случаях; однако западноевропейские правители подвергались ему довольно часто, и, по крайней мере если говорить о нормандцах, оно, по-видимому, не слишком влияло на их политику; обычно им удавалось добиться того, что отлучение вскоре снимали.