Дочь Льва - Чейз Лоретта (2005)

– Я хочу рассказать тебе кое о чем. Наверное, мне следовало бы помалкивать и не перекладывать на себя это бремя.

Но я хочу, чтобы ты знала человека, который в ближайшее время снова сделает тебе предложение и с которым ты будешь связана на всю жизнь, если только не отвергнешь его. Когда-то ты знала меня лучше, чем кто-либо другой. Я уверен, что так оно и было, маленький олененок Но теперь ты меня не знаешь. Ты любишь меня. И наверное, тебе кажется, что любишь достаточно, чтобы выйти за меня замуж. Но ты не знаешь меня, Эмми. Поэтому я должен рассказать тебе все.

– Я знаю тебя, – «произнесла» она, показав рукой на сердце.

Эшли всякий раз испытывал потрясение, когда она произносила слова: медленно, отчетливо, глухим, низким, но, как ни странно, очень приятным голосом.

– Ты очень многого обо мне не знаешь, – возразил он. – Ты не видела меня семь лет, Эмми.

– Нет, нет, нет! – Она приложила ладонь к сердцу. – Я знаю тебя, Ахшли.

Интересно, почему, подумал он, когда он был с Эмми, то едва сдерживал слезы, хотя она могла доставить ему такое счастье, в возможность которого для себя он перестал верить? И это он, который не пролил ни слезинки, когда погибли жена и сын.

– Ладно, расскажи мне, – попросила она с помощью глаз и жестов.

– Не здесь. – Он поднялся. Надо, чтобы она посмотрела правде в глаза. Если ей придется выйти за него замуж, она должна понять, что он заслуживает не любви, а презрения. Он даже не может снова предложить ей выйти за него замуж, если не признается в том, что в его душе существует множество темных закоулков. Она имеет право знать.

Они спустились с холма и подошли к боковой двери дома, не встретив никого по пути, чему он был рад. В доме он замедлил шаг перед дверью, ведущей в комнату Элис.

– Эти комнаты принадлежали ей, – сказал он, плотно закрывая за собой дверь. – Здесь все сталось, как было при ней. Когда она погибла, никто здесь ничего не трогал, потому что я не приказывал очистить комнаты, хотя не раз был готов отдать такое приказание. Вот ее вещи. – Он открыл двустворчатую дверь массивного гарде роба. – Если глубоко вдохнуть, то можно почувствовать запах ее духов.

Эшли поманил ее рукой к двери маленькой гостиной.

– Здесь она сидела, писала письма, шила. Все здесь так изящно и очень напоминает Элис.

Эмили провела рукой по инкрустированной деревянной поверхности небольшого секретера, открыла верхний ящик и вынула из него две овальные рамки, скрепленные посредине. Она слегка наклонилась, разглядывая два портрета. Заглянув через плечо, Эшли замер от удивления.

– Элис, – произнес он. Да, это была Элис, такая же миловидная и жизнерадостная, какой она была до того, как они поженились Эмили взглянула на него, показала на второй портрет, потом на него, словно говоря: Похож на тебя.

На портрете был изображен молодой человек, темноволосый, как Элис, с голубыми глазами. И несомненно, в чем-то похожий на Эшли.

– Это Грегори Керси, – догадался он, – брат Элис.

Эмили положила портреты назад в ящик и осторожно задвинула его. Потом взглянула на Эшли.

– Я ненавидел ее, Эмми, – сказал он. – Мы влюбились друг в друга, когда я был очень болен, а она выхаживала меня. Она еще не оправилась после гибели брата и только начала приспосабливаться к жизни в новой стране.

Мы поженились, не узнав как следует друг друга. Она почувствовала ко мне отвращение и даже не попыталась полюбить. Она без конца мне изменяла. Наверное, я сам был во многом виноват. В том, что брак неудачный, редко бывает виновата одна сторона. Я ее возненавидел. И должно быть, не раз желал ей смерти.

– Нет, – произнесла Эмили.