Патрульные Апокалипсиса - Ладлэм Роберт (2007)

— Так или иначе, важно не это. Именно он создал то, что продолжает действовать сейчас: организацию здесь, во Франции, которая вербует миллионы людей во всех частях света, пополняя ряды немецких нацистов. Это то, что привело вас в Париж, Карин.

Де Фрис озадаченно смотрела на него широко раскрытыми глазами.

— А какое отношение все это имеет к Гарри? — спросила она.

— Брат привез список людей, — сочувствующих нацистам здесь, во Франции, в Соединенном Королевстве и в моей стране. Сколько там человек, я не знаю, но этот список обладает взрывной силой, ибо в нем названы влиятельные люди, даже обладающие политической властью. Те, кого никто и никогда не мог заподозрить в подобных симпатиях.

— Как Гарри добыл эти имена?

— Не знаю. Вот потому-то я и должен увидеть его, поговорить с ним!

— Зачем? Вы, кажется, очень встревожены.

— В списке есть имя человека, с которым я работаю, и кому не раздумывая доверил бы свою жизнь.

— Не понимаю. Вы говорите как ваш брат, не хватает только определенности.

— Именно определенности я и хочу от него сейчас.

— Это касается того, с кем вы работаете?

— Да, я встречаюсь с этим человеком сегодня днем, это неизбежно. Но если Гарри не ошибается, хотя я предпочел бы думать именно так, эта встреча не сулит мне ничего доброго. Это решение может стать роковым.

— Отложите встречу под любым предлогом.

— Он попросит объяснений, ибо в данный момент имеет на это полное право. Помимо всего прочего, его бдительный служащий всего полчаса назад спас мне жизнь на авеню Габриель.

— Возможно, это было спланировано.

— Не исключено. Я вижу, вы много знаете, леди.

— Да, — согласилась Карин. — Это Моро, Клод Моро, да?

— С чего вы взяли?

— Каждые двадцать четыре часа отдела документации и справок получает списки всех, кто входил или выходил из посольства. Имя Моро встречается там дважды — позавчера ночью, когда на вас напали в первый раз, а затем на следующее утро, когда приехал германский посол. Картина ясна: несколько моих коллег сказали, что не помнят, чтобы кто-то из сотрудников, тем более начальник Второго бюро, так часто приезжал в посольство.

— Не стану подтверждать ваше предположение.

— И незачем. Я вполне согласна с вами. Связывать Моро с неонацистами просто нелепо.

— Именно это слово произнесли в Вашингтоне десять минут назад. И все же список доставил Гарри. Вы знаете моего брата. Могли его обмануть?

— На ум опять-таки приходит слово «нелепость».

— Перевербовать?

— Никогда!

—Вот поэтому я и должен поговорить с Гарри... Подождите-ка. Вы очень уверены в Моро. А вы его знаете?

— Я знаю, что его до смерти боялась восточногерманская разведка, а значит, и неонацисты. Он увидел связь между Штази и нацистами раньше всех, за исключением, быть может, вашего брата. Фредди однажды встречался с Моро в Мюнхене, когда передавал ему информацию, и вернулся оттуда в полном восторге, назвав его гением.

— Итак, подведем итоги. Где же мы оказались?

— У американцев есть выражение: «Между каменным и твердым». Думаю, так и будет, пока вы не поговорите с Гарри. Но ради собственной безопасности не обсуждайте это по телефону ни из «Мёриса», ни из посольства.

— Но он знает только эти номера, — возразил Дру.

— Пожалуйста, доверьтесь мне. В Париже у меня есть друзья еще с тех пор, когда мы работали в Амстердаме, на них можноположиться. Если хотите, я сообщу их имена полковнику.

— Зачем? Для чего?

— Они могут спрятать вас, и вы будете по-прежнему работать здесь, в Париже, — от города до них меньше сорока пяти минут езды. А я позвоню Моро и дам ему самое правдоподобное объяснение, то есть, скажу правду,Дру.

— Значит, вы все-таки знаетеМоро.

— Не лично, нет, но два сотрудника Второго бюро беседовали со мной, прежде чем я начала работать в посольстве. Поверьте, имя де Фрис откроет мне доступ к нему.